Нетронутость находки позволяет реконструировать полную картину жизни этого поселения и отчасти — хозяина клада. Уже сейчас понятно, что по крестьянским меркам он был человеком состоятельным: клад был закопан во дворе, где находился ледник с каменной обкладкой стен, а рядом стоял большой жилой дом. Размеры клада в Больших Дворах в два-три раза больше обычных «крестьянских» кладов времен последних Рюриковичей, в которых от ста до трехсот серебряных копеек. Как предполагают исследователи, клад мог быть собран в результате удачной торговой операции — например, продажи урожая. К примеру, в 1602—1603 годах, после двух лет неурожая, цены на хлеб в Москве выросли более чем в 20 раз. Возможно, что владелец клада успел воспользоваться этим скачком цен и разжился большим количеством новых, только что отчеканенных монет. Помимо этого, крупные размеры клада могут отражать одну из интересных деталей того времени — «инфляцию серебра». Дело в том, что главным источником этого металла в XVI—XVII вв. стали серебряные рудники, открытые испанцами в американских колониях. Приток количества серебра в Европу и на Русь сделал его менее ценным в глазах обывателей того времени как раз примерно тогда, когда была закопана кубышка. Что произошло впоследствии, ученые не знают, за исключением того, что его владелец или погиб, или не смог вернуться в деревню. Возможно, что он стал жертвой Смутного времени, но возможны и другие сценарии его исчезновения — болезни, нападения разбойников и прочие неприятности, не связанные с политической нестабильностью и войнами. Вдобавок пока не понятно, кем был владелец клада, как к нему попали монеты из казны, почему он спрятал такую большую сумму, что произошло здесь в начале XVII века — ответы на эти вопросы еще предстоит узнать.
Walkaw пишет: Нетронутость находки позволяет реконструировать полную картину жизни этого поселения и отчасти — хозяина клада. Уже сейчас понятно, что по крестьянским меркам он был человеком состоятельным: клад был закопан во дворе, где находился ледник с каменной обкладкой стен, а рядом стоял большой жилой дом. Размеры клада в Больших Дворах в два-три раза больше обычных «крестьянских» кладов времен последних Рюриковичей, в которых от ста до трехсот серебряных копеек. Как предполагают исследователи, клад мог быть собран в результате удачной торговой операции — например, продажи урожая. К примеру, в 1602—1603 годах, после двух лет неурожая, цены на хлеб в Москве выросли более чем в 20 раз. Возможно, что владелец клада успел воспользоваться этим скачком цен и разжился большим количеством новых, только что отчеканенных монет. Помимо этого, крупные размеры клада могут отражать одну из интересных деталей того времени — «инфляцию серебра». Дело в том, что главным источником этого металла в XVI—XVII вв. стали серебряные рудники, открытые испанцами в американских колониях. Приток количества серебра в Европу и на Русь сделал его менее ценным в глазах обывателей того времени как раз примерно тогда, когда была закопана кубышка. Что произошло впоследствии, ученые не знают, за исключением того, что его владелец или погиб, или не смог вернуться в деревню. Возможно, что он стал жертвой Смутного времени, но возможны и другие сценарии его исчезновения — болезни, нападения разбойников и прочие неприятности, не связанные с политической нестабильностью и войнами. Вдобавок пока не понятно, кем был владелец клада, как к нему попали монеты из казны, почему он спрятал такую большую сумму, что произошло здесь в начале XVII века — ответы на эти вопросы еще предстоит узнать.
Интересно и познавательно, спасибо за вполне обьективные предположения .....
Вот ещё из статьи об этом кладе: Всего в кубышке археологи нашли шесть рублей 23 копейки. По тем временам это была крупная сумма, на которую можно было построить дом или купить рабочую лошадь с коровой. Размеры клада в Больших Дворах в два-три раза больше обычных «крестьянских» кладов XVI – начала XVII века, в которых было от 100 до 300 серебряных копеек. Как предполагают исследователи, клад мог быть собран в результате удачной торговой операции — например, продажи урожая: в 1602‒1603 годах, после двух лет неурожая, цены на хлеб в Москве выросли более чем в 20 раз. Возможно, владелец клада успел воспользоваться этим скачком цен.
Кроме монет, изготовленных из высокопробного серебра, в сосуде находился медный крестик, который, видимо, должен был защищать клад от воров. «Скорее всего, это оберег клада — чтобы никто, кроме хозяина клада, то есть владельца, не смог его взять. В Средние века были распространены заклинания кладов, а иногда в кладах даже встречается замок — ключ оставался у хозяина. И, действительно, те, кто занимается кладами, часто слышат истории, что эти заговоры действуют: например, с людьми, которые забирали себе такие клады, случалось что-то плохое. Но клад в Больших Дворах нашли те, кто не пытался его присвоить», — говорит Василий Зайцев, старший научный сотрудник отдела нумизматики Государственного Исторического музея, консультирующий Институт археологии РАН.
История клада возле деревни Большие Дворы Павлово-Посадского района опосредованно связана с историей открытия Америки. С начала XVI века испанские галеоны стали привозить в Европу огромное количество серебра из американских рудников, и в результате его стоимость падает. Примерно в 20-х годах XVI века этот процесс доходит и до России. Серебро на Руси тогда было главным монетным металлом: золотых монет чеканилось мало — как правило, это была царская награда за какие-либо заслуги. В обращении в основном были серебряные и медные монеты: копейка («новгородка», новгородская денга), денга (полкопейки, «московка», или московская денга), полушка (четверть копейки). На тот момент в России не было серебряных рудников, и монеты чеканились из ефимочного серебра, то есть из привозных западно-европейских иоахимсталеров — крупной серебряной монеты, производимой в Иоахимстале в Богемии. В России в основу названия была взята первая часть слова, и серебряные монеты получили название «ефимков». С падением стоимости серебра в Россию поступают крупные партии талеров, из которых начинают чеканить серебряные копейки.
Тогда же российские дворяне, состоящие на военной службе, начинают брать часть оброка с крестьян не натуральным продуктом, а деньгами, которые нужны на покупку лошадей, оружия и на появившиеся тогда в России предметы роскоши. Крестьяне вынуждены выходить на рынок: продавать урожай, меха, мед, ткани и другие товары собственного производства. В результате у крестьян появляются деньги, которые нужно где-то хранить.
Поскольку крестьянские дома (и большая часть городских построек) были деревянными и часто горели, самым надежным способом хранения денег в то время становится керамический сосуд, который прячут в подполье или зарывают в землю возле дома.
С середины XVI века «крестьянские» клады становятся настолько обычным явлением, что гончары начинают делать кубышки — керамические сосуды для хранения денег. Кубышки были с широким туловом и очень узким горлом, чтобы, если сосуд случайно упал набок или перевернулся, то из него выпала бы только небольшая часть денег, а остальные монеты застряли в узком горлышке. Горло кубышки закрывали пробкой — деревянной, восковой или матерчатой. Прятали сосуды с монетами в подполье жилых и хозяйственных построек, во дворах, в приметных уголках садов и огородов.
«Фактически сколько было в деревне домов, столько и было кладов. Другое дело, что большую часть из них доставали сами владельцы и пускали в оборот. Но ежегодно по стране около сотни кладов оставались в земле: их владельцы умирали, уходили на войну и не возвращались», — говорит Василий Зайцев.
