В 1968 году администрация парка стала возмущаться этим столпотворением коллекционеров,
тогда с помощью милиции рынок переместили в Нескучный сад, а потом всех согнали на Воробьёвы горы.
В среде коллекционеров в эту пору уже появились активисты, перекупщики и собиратели-одиночки,
не организованные в секции и общества. Одним из таких завсегдатаев-нумизматов был мужчина 40 -45 лет,
участник войны, раненный на фронте в ногу из-за чего сильно хромал. На рынке его все знали и называли
просто - Володя Болотников. Он собирал русские и советские монеты, подрабатывал, покупая и продавая
монеты других стран и частных выпусков. Болотников обладал завидным трудолюбием, К коллегам всегда
относился доброжелательно, удачные находки не скрывал, по поводу попавших к нему раритетов консульти-
ровался с известными специалистами.
В те годы очень не многие собирали советские монеты, а у населения их было достаточное количество,
поэтому серебряные монеты достоинством от 1 рубля до 10 копеек стали поступать на стихийный рынок.
В 1967 году Володе выпала неслыханная удача. У случайных продавцов он приобрел полтинник английского
чекана Ф.Р (Фома Рос). Эта весть потрясла всё нумизматическое сообщество. Количество людей посещавших
стихийный рынок увеличивалось, но такого подарка судьбы более никто не получил. Болотников работал
на московском заводе ИМИТ, где многие сотрудники знали о его увлечении. Одна из его коллег по работе
продала Владимиру семейную реликвию - золотую монету Екатерины Второй достоинством в 10 рублей.
В то время в стране действовала инструкция Минфина, согласно которой все сделки с предметами из золота,
серебра и платины считались валютными операциями и должны были регистрироваться у нотариуса.
Владимир жил на окраине Москвы, в старом доме, где занимал маленькую комнатку. В примитивной дома-
шней обстановке - стол, шкаф, три стула и металлическая кровать с высокой спинкой - негде было спрятать
золотую монету, поэтому на торце входной двери он просверлил отверстие по диаметру монеты и там хранил
своё сокровище.
Однако эта осторожность не только не мешала ему рассказывать знакомым о монете, но и показывать её.
Я тоже был одним из его посетителей - мне, собирателю советских монет, необходимо было увидеть и
изучить полтинник английского чекана 1924 года. Тогда хозяин и продемонстрировал мне эту золотую монету
которую без всякой опаски достал из торца двери.
О собирательской активности Болотникова узнали общественные организации завода, а эпизод с приобре-
тением золотой монеты был даже рассмотрен на заседании месткома. Более того, на предприятие создали
общественную комиссию, которая заявилась к Болотникову домой, без его согласия изъяла монету,
оставив расписку в её получение и сдачи в банк.
Комиссия своё обещание выполнила, золотая монета была сдана в Госбанк СССР за мизерную сумму,
которая соответствовала официальному курсу.
Квитанцию о получение золотой монеты вручили Володе.
После этого Болотников впал в депрессию: перестал ходить на работ, не посещал сборы коллекционеров,
потерял интерес к своей коллекции и выходил из дома только за продуктами.
А через некоторое время Володи не стало. Его нашли в комнате, повесившимся на спинке кровати.
В 1968 году секция нумизматов Общества коллекционеров состояла в основном из представителей
интеллектуального труда - инженеров, студентов, в её рядах почти не было рабочих, за исключением
нескольких человек.
Один из них - Михаил Петрович Зайцев, краснодеревщик, страстный коллекционер русских монет.
Зайцев одним из первых узнал о смерти Болотникова, нашел его сестру и взрослого племянника
и договорился с ними о приобретении полной коллекции.
Ну а поскольку ему нужны были монеты царского периода, коллекцию советских монет он уступил мне.
В те годы - годы всяческих ограничений и запретов в нашей стране в секции нумизматов действовал
принцип обмена коллекционного материала, на деньги же можно было приобрести иностранные монеты
и потертые русские монеты.
Два месяца мы с Зайцевым не могли найти эквивалент стоимости монет для обмена.
В качестве арбитра пригласили самого уважаемого и авторитетного нумизмата того времени
Юрия Сауловича Хидекеля. Он рекомендовал мне за коллекцию советских монет по годам,
включая полтинник английского чекана, предложить Зайцеву на выбор несколько рублевиков Петра-1.
На том и закончился обмен.
Так, 1968 года я стал третьим обладателем пробного полтинника 1924 года.
тогда с помощью милиции рынок переместили в Нескучный сад, а потом всех согнали на Воробьёвы горы.
В среде коллекционеров в эту пору уже появились активисты, перекупщики и собиратели-одиночки,
не организованные в секции и общества. Одним из таких завсегдатаев-нумизматов был мужчина 40 -45 лет,
участник войны, раненный на фронте в ногу из-за чего сильно хромал. На рынке его все знали и называли
просто - Володя Болотников. Он собирал русские и советские монеты, подрабатывал, покупая и продавая
монеты других стран и частных выпусков. Болотников обладал завидным трудолюбием, К коллегам всегда
относился доброжелательно, удачные находки не скрывал, по поводу попавших к нему раритетов консульти-
ровался с известными специалистами.
В те годы очень не многие собирали советские монеты, а у населения их было достаточное количество,
поэтому серебряные монеты достоинством от 1 рубля до 10 копеек стали поступать на стихийный рынок.
В 1967 году Володе выпала неслыханная удача. У случайных продавцов он приобрел полтинник английского
чекана Ф.Р (Фома Рос). Эта весть потрясла всё нумизматическое сообщество. Количество людей посещавших
стихийный рынок увеличивалось, но такого подарка судьбы более никто не получил. Болотников работал
на московском заводе ИМИТ, где многие сотрудники знали о его увлечении. Одна из его коллег по работе
продала Владимиру семейную реликвию - золотую монету Екатерины Второй достоинством в 10 рублей.
В то время в стране действовала инструкция Минфина, согласно которой все сделки с предметами из золота,
серебра и платины считались валютными операциями и должны были регистрироваться у нотариуса.
Владимир жил на окраине Москвы, в старом доме, где занимал маленькую комнатку. В примитивной дома-
шней обстановке - стол, шкаф, три стула и металлическая кровать с высокой спинкой - негде было спрятать
золотую монету, поэтому на торце входной двери он просверлил отверстие по диаметру монеты и там хранил
своё сокровище.
Однако эта осторожность не только не мешала ему рассказывать знакомым о монете, но и показывать её.
Я тоже был одним из его посетителей - мне, собирателю советских монет, необходимо было увидеть и
изучить полтинник английского чекана 1924 года. Тогда хозяин и продемонстрировал мне эту золотую монету
которую без всякой опаски достал из торца двери.
О собирательской активности Болотникова узнали общественные организации завода, а эпизод с приобре-
тением золотой монеты был даже рассмотрен на заседании месткома. Более того, на предприятие создали
общественную комиссию, которая заявилась к Болотникову домой, без его согласия изъяла монету,
оставив расписку в её получение и сдачи в банк.
Комиссия своё обещание выполнила, золотая монета была сдана в Госбанк СССР за мизерную сумму,
которая соответствовала официальному курсу.
Квитанцию о получение золотой монеты вручили Володе.
После этого Болотников впал в депрессию: перестал ходить на работ, не посещал сборы коллекционеров,
потерял интерес к своей коллекции и выходил из дома только за продуктами.
А через некоторое время Володи не стало. Его нашли в комнате, повесившимся на спинке кровати.
В 1968 году секция нумизматов Общества коллекционеров состояла в основном из представителей
интеллектуального труда - инженеров, студентов, в её рядах почти не было рабочих, за исключением
нескольких человек.
Один из них - Михаил Петрович Зайцев, краснодеревщик, страстный коллекционер русских монет.
Зайцев одним из первых узнал о смерти Болотникова, нашел его сестру и взрослого племянника
и договорился с ними о приобретении полной коллекции.
Ну а поскольку ему нужны были монеты царского периода, коллекцию советских монет он уступил мне.
В те годы - годы всяческих ограничений и запретов в нашей стране в секции нумизматов действовал
принцип обмена коллекционного материала, на деньги же можно было приобрести иностранные монеты
и потертые русские монеты.
Два месяца мы с Зайцевым не могли найти эквивалент стоимости монет для обмена.
В качестве арбитра пригласили самого уважаемого и авторитетного нумизмата того времени
Юрия Сауловича Хидекеля. Он рекомендовал мне за коллекцию советских монет по годам,
включая полтинник английского чекана, предложить Зайцеву на выбор несколько рублевиков Петра-1.
На том и закончился обмен.
Так, 1968 года я стал третьим обладателем пробного полтинника 1924 года.
