Поиск

Реклама. Рекламодатель ИП Багичев Р.Р. ИНН 504903094924.

Реклама. Рекламодатель: ИП Зольников Дмитрий Владимирович ИНН 772900240228.

Главная

О клубе

Форумъ

Маркетъ-плейсъ СМ

Скупка и оценка

датские кроны банкноты

Биографiи

Библiотека

Книга Гостей

Журналъ "Старая Монета"

Офицiальный грейдингъ NGC

Реклама. Рекламодатель: ООО «Инновационные интернет платформы» ИНН 7721330248.

На главную страницу Библиотеки

Начало | Пред. | 6 7 8 9 10 | След. | Конец

Колызин А.М. "О весовых нормах монет, рубле-слитке и счетном рубле Великого княжества Московского последней четверти XIV - первой половины XV века".
Абсолютные весовые нормы денежных единиц Великого княжества Московского должны были ориентироваться на соседствующие более мощные весовые системы, которыми были - с одной стороны - денежные единицы Золотой Орды, с другой - серебряные слитки Великого Новгорода, расходившиеся по территории русских княжеств. Зависимость эта замечена давно и по-разному истолковывается исследователями. Мы предлагаем свое решение этой проблемы, которое, на наш взгляд, может объяснить возникновение 216-денежного рубля, практику клеймения слитков и эволюцию веса слитков и монет Москвы рассматриваемого периода.

Прочитано 384 раз(а)

Колызин А.М. "Крупные платежные номиналы средневековой Москвы (по данным археологии и письменных источников).

Рубль или полтина?

А.И. Мусин-Пушкин, владелец первого, ставшего в XVIII в. известным слитка половинного веса, назвал его рублем. Этого мнения в середине прошлого века придерживался и Г.Б. Федоров. Однако и сейчас можно встретить наименование половины слитка рублем.

Многие исследователи считали и считают целый слиток новгородского типа - рублем, а его половину - полтиной.[1] Приведу дополнительные факты в подтверждение бытующей терминологии "рубль" и "полтина" применительно соответственно к целому слитку и его половинной фракции.

Прочитано 332 раз(а)

Колызин А.М. "Цены в средневековой Москве до начала княжения Ивана Грозного".
Важным показателем, характеризующим экономическое развитие Руси и Москвы в частности, является торговля, а одними из её неотъемлемых элементов - цены на товары. Для периода превращения Москвы из главного города великого княжества в столицу Русского государства на рубеже XV-XVI вв. они реконструируются, в основном, по письменным материалам - летописям и актам, записям, оставленным иностранцами. Первостепенным источником, в котором имеются указания на цены для более раннего времени, являются берестяные грамоты, найденные при раскопках в древнерусских городах, подавляющее большинство из которых обнаружены в культурном слое Великого Новгорода. Цены менялись и с течением времени, и варьировались в зависимости от разных факторов.

Прочитано 372 раз(а)

Колызин А.М. "Первое обозначение отчества на монетах Москвы в чеканке великого князя Дмитрия Донского".

Прошло более полутора веков с момента публикации первых именных денег Дмитрия Донского в книге А.Д.Черткова и столетие после выхода работы И.И.Толстого, специально посвященной монетам указанного князя.[1]

В 2009 г. вышла статья П.Г.Гайдукова и И.В.Гришина по именным монетам великого князя Дмитрия Ивановича Донского, где в конце публикации авторы поместили каталог указанных монет.[2] Важное отличие каталога от определителя, - то, что в нем приведены фотографии всех прорисованных экземпляров с указанием веса монет, а также (по возможности) происхождения и мест их хранения. Всё это в указанной работе имеется.

Прочитано 226 раз(а)

Колызин А.М "О времени чеканки монет Владимира Андреевича Храброго с изображением барса".

Чеканка монет в Великом княжестве Московском началась 1381 г. при великом князе Дмитрии Ивановиче Донском (1350-1389).[1] Двоюродный брат Дмитрия, серпуховской и боровский князь Владимир Андреевич Храбрый (1353-1410), также начал чеканку монет в 80-х гг. XIV в.

Близкое родство с великим князем Дмитрием Московским, а также решающая роль Засадного полка, которым командовал Владимир Андреевич, решившего исход Куликовской битвы в пользу русского войска, наложили определенный «отпечаток» на изображения, помещаемые на монетах этого князя.

Большинство типов денег Владимира Андреевича имеют сюжеты, прямо или косвенно связанные с военными событиями. Так есть изображения воина с боевым топором[2], с топором и мечем и отрубленной головой перед ним[3], с луком,[4] со знаменем[5].

При Владимире Храбром чеканились и другие монеты, имевшие прокламативное значение. Среди них такие, на которых помещен символ великого княжества Владимирского – лев (часто называемый исследователями барсом).[6] Когда могли отчеканить такие деньги? Обратимся к событиям тех лет.

Прочитано 324 раз(а)

Сидоров В.Ю. "Тайны Великосельского клада - разгадка времени чеканки 5 рублей 1900 «большая голова»".
С момента появления первой документально подтвержденной информации о советской чеканке в 20-х годах прошлого века золотых монет царского образца прошло более пятнадцати лет. За этот период различными специалистами неоднократно предпринимались попытки на базе той, или иной информации, документов и выводов по итогам изучения нумизматического материала, сформировать перечень вариантов золотых монет (далее – Перечень), которые можно к ней отнести. Варианты советской чеканки стали появляться в каталогах и справочниках в качестве отдельных позиций.

28 июня 1988 года бригада ремонтно-строительного участка с.Великое Гаврилов-Ямского района Ярославской области проводила ремонтные работы у дома №12 по ул.Труфанова в с.Великое. Около 11 часов ковш экскаватора в очередной раз снял верхний слой грунта и отгреб землю от стены. Один из рабочих бригады лопатой делал ямки под стульчики фундамента под крыльцом дома. Неожиданно, на глубине около 20 сантиметров, почти у самой стены, он обнаружил рассыпавшуюся стопку маленьких желтых монет. Копнув еще раз он увеличил их количество на поверхности. Подозвав остальных членов бригады, рабочие стали вручную разрывать землю и собирать появляющиеся металлические кружочки. Всего было выкопано триста двадцать две пятирублевые монеты времени правления Николая II.

Прочитано 681 раз(а)

ННР (Национальный нумизматический реестр) "2 Рубля 1722 г."
2 Рубля 1722 можно отнести к фантастической новодельной монете. Масса 2-рублевика составляет около 50 г, диаметр - 49 мм. Монета отчеканена в Санкт-Петербурге и ее можно условно отнести к эпохе Петра I.

Прочитано 253 раз(а)

ННР (Национальный нумизматический реестр) "Рубль 1729 Лисий нос".
Одним из самых известных рублей периода правления Петра II является так называемый "Лисий нос". Этот рубль отчеканен в 1729 году на Кадашевском монетном дворе в Москве.

Прочитано 256 раз(а)

ННР (Национальный нумизматический реестр) ""Архаическая" Полтина 1699 года".

"Архаичная" полтина 1699 года является пробной монетой, массой ок. 13,9 г и диаметром ок. 39-40 мм. Полтина была отчеканена в 1699 году, но на самой монете указана Библейская дата CS (207 год 7207 год от Сотворения мира). Чеканка осуществлялась в Москве на Красном дворе. Автор штемпелей - Василий Андреев с соответствующей монограммой ЯВ.

На аверсе Полтины 1699 года изображен поясной портрет царя анфас в алмазной шапке с державой и скипетром в руках. Сам портрет исполнен в архаическом стиле.

Прочитано 235 раз(а)

ННР (Национальный нумизматический реестр) "Ошибки в надписях на русских серебряных монетах XVIII века".
Особо ценными среди российских монет 18 века являются рубли и полтины, содержащие грамматические ошибки и прочие неточности. Несмотря на то, что надписи на монетах внимательно отслеживались на самом высоком уровне, существует множество монет с ошибками. Подавляющем большинстве случаев это обыкновенные грамматические ошибки, чаще всего обусловленные как низкой грамотностью изготовителей штемпелей, так и невнимательностью.

Прочитано 228 раз(а)

Начало | Пред. | 6 7 8 9 10 | След. | Конец

Абсолютные весовые нормы денежных единиц Великого княжества Московского должны были ориентироваться на соседствующие более мощные весовые системы, которыми были - с одной стороны - денежные единицы Золотой Орды, с другой - серебряные слитки Великого Новгорода, расходившиеся по территории русских княжеств. Зависимость эта замечена давно и по-разному истолковывается исследователями. Мы предлагаем свое решение этой проблемы, которое, на наш взгляд, может объяснить возникновение 216-денежного рубля, практику клеймения слитков и эволюцию веса слитков и монет Москвы рассматриваемого периода.

На протяжении того отрезка времени, который нас интересует, происходили важные изменения в политической жизни княжеств Северо-Восточной Руси и, в частности, в положении Новгорода Великого. Если в конце XIV в. Новгород сохранял независимость по отношению к Москве, то уже в первой половине XV в. начинается экономическое и политической сближение этих крупных феодальных центров. Все это обусловило поиски наиболее оптимальных форм сближения весовых норм монет Новгорода и Москвы. Собственную монету Новгород начал чеканить только в 1420 г. и до сих пор исследователи не могут однозначно ответить на вопрос: заимствовал ли Новгород у Москвы весовую норму? Поиски ответа на этот вопрос следует искать в событиях, происходивших в этих центрах Руси накануне начала собственной чеканки в Новгороде.

На сегодняшний день довольно хорошо изучены серебряные платежные слитки, бытовавшие на Руси с XII по XV в., которые рассматривались в самых различных аспектах - по весу, пробе, эпиграфике. Монеты Золотой Орды также систематизированы и история денежного дела в Орде достаточно ясна. Сложность составляют только монеты Великого княжества Московского, поскольку до сих пор не существует единой, признанной всеми исследователями систематизации монет Дмитрия Донского и Василия Дмитриевича. В распоряжении исследователей московской чеканки имеется достаточно солидная источниковая база: на сегодня известно около 100 монет Дмитрия Донского (1362-1389), немногим более 1000 денег Василия Дмитриевича (1389-1425) и, только в собрании ГИМ, около 15 тысяч монет Василия Темного (1425-1462).

В нашей работе "О метрологии монетного чекана Москвы последней четверти XIV века" мы предложили схему эволюции весовых норм монет Дмитрия Донского и в настоящей статье будем исходить из этой схемы.[1]

Согласно нашей классификации, чекан Дмитрия донского начался выпуском монет без имени князя, но с титулом "Князя великого" на лицевой стороне и с именем хана Тохтамыша на оборотной стороне, написанным арабскими буквами (подражание золотоордынскому дирхему). Весовая норма этих монет 0,98-1.03 г. Счетный рубль состоял из 200 денег и по содержанию серебра соответствовал рублю-слитку весом 196-205 г. Надо отметить, что в последних исследованиях С.М. Каштанов, на основании изучения величины торговой пошлины (налог с оборота) на Руси XIV-XV вв., убедительно подтвердил точку зрения В.Л. Янина, согласно которой первоначальный счетный рубль Дмитрия Донского состоял из 200 денег, а не из 100, как считал Г.Б. Федоров.[2]

Исследователями было установлено равенство в XIV в. веса трех московских денег двум ордынским дирхемам.[3] В 1380 г. в Золотой Орде при хане Токтамыше (1379- 1395) была проведена денежная реформа, в результате которой был понижен вес дирхема до 1,37-1,43 г.[4] Только в середине 1380-х гг. в Москве заметили нарушение этого равенства и, чтобы восстановить его провели реформу. В результате ее началась чеканка монет по новой весовой норме 0,91-0,95 г с именем князя "Дмитрий". При этом из слитка весом 200 г получалось уже 216 пореформенных монет. Кроме этого, существенным этапом реформы. по нашему мнению, было то, что одновременно с официальным понижением веса монет, чтобы сохранить первоначальное равенство серебра в традиционном 200-денежном счетном рубле и в рубле-слитке, вес рубля-слитка, по нашему мнению, также официально понизили до 182-190 г (0,91 г х 200 = 182 г; 0,95 г х 200 = 190 г), а для того, чтобы отличить эти слитки от более тяжелых старых 200-граммовых, их начали клеймить и, одновременно с этим, - рубить пополам, считая с этого времени московским рублем две полтины весом 91-95 г каждая.

В подтверждение того, что полтина была доминирующим номиналом в московских землях говорят следующие факты. Во-первых, ареал кладов с полтинами, приведенный Г.Б. Федоровым.[5] Здесь можно добавить клад, найденный в Московском Кремле в 1940 г., состоящий из 8 полтин (средний вес определен нами и равен 94,76 г) и 98 золотоордынских дирхемов XIV в.,[6] а также московский клад полтин из Зарядья, найденный в 1967 г. (средний вес 95,43 г).[7] Во-вторых, в пергаментных свитках, найденных в Московском Кремле (комплекс документов датируется по свинцовым вислым печатям 1376-1389 гг.) полтина упомянута так же часто, как и рубль (семь раз против шести).[8] В-третьих, при археологических раскопках в Коломне в Кремле, на соборной площади, в слое, стратиграфически датированном концом XIV - началом XV в., найдена дисковидная свинцовая гирька, вес которой (93,7 г), точно соответствует весу московских полтин того времени.[9]

К концу княжения Дмитрия Донского в результате "ползучего", то есть постепенного незначительного, но прогрессирующего уменьшения, вес его именных денег стал несколько ниже установленной реформой нормы. Это хорошо видно, если сравнить средний вес первых пореформенных монет с именем "Дмитрий", несущих поясное изображение человеческой фигуры в профиль (0,93 г) и стилистически связанных с его первыми дореформенными монетами, со средним весом его последних именных монет, несущих изображение петуха (0,86 г) и стилистически связанных с монетами Василия I. Средний вес всех именных монет Дмитрия равен 0,88 г.[10] Такой же средний вес (0,87 г) имеют анонимные великокняжеские монеты без арабской надписи на оборотной стороне, отнесенные нами к чекану последних лет княжения Дмитрия Донского, то есть к 1386-1389 гг. (приложение 2, рис.47).[11] В данном случае существенно то, что рублю-слитку весом около 190 г соответствовал уже 216-денежный рубль, состоящий из монет весом по 0,88 г. Счетный же 200-денежный рубль монетами такого веса соответствовал бы рублю-слитку с содержанием серебра около 175 г.

Если раньше мы не могли объяснить причину повышения веса московских денег при вокняжении Василия Дмитриевича в 1389 г., то теперь смысл его реформы стал ясен. Мы считаем, что при вокняжении Василия Дмитриевича в 1389 г. было решено восстановить реальное равенство содержания серебра в счетном 200-денежном рубле и рубле-слитке.

Это можно было сделать двумя путями. Один из них предполагал манипуляции с весом слитка: оставив вес деньги конца 1380-х гг. равным 0,87-0,88 г, следовало бы понизить содержание чистого серебра в рубле-слитке до 175 г (отливая слитки из чистого серебра весом 175 г или же добавляя лигатуру). Второй путь заключался в повышении веса деньги до исходной нормы 0,91-0,95 г, установленной в середине 1380-х гг. реформой Дмитрия Донского. Василий I избрал второй путь, что подтверждается данными нумизматики: параметры слитка не изменились, а монеты Василия I конца XIV в. имеют вес более высокий, чем последние монеты Дмитрия Донского. Их весовой максимум равен 0,89-0,98 г,[12] что дает основание считать их чеканенными по норме 0,91-0,95 г, установленной реформой Донского.

Таким образом, результатом реформы Василия I на рубеже 1380-1390-х гг. в Москве стало восстановление равенства серебра в 200-денежном счетном рубле рублю-слитку из чистого серебра весом 182-190 г. И в дальнейшем рубль в Москве также всегда оставался 200-денежным, что подтверждается как письменными источниками, так и данными нумизматики.

Весовая норма 0,91-0,95 г продержалась в Москве до конца первого десятилетия XV в.,[13] хотя в результате "ползучего" снижения вес монет опять стал ниже нормы. Подтверждение этому - монеты Василия I с изображением владимирского барса влево, чеканенные в конце 1390-х - начале 1400-х гг., весовой максимум которых составляет 0,88-0,92 г.[14] Сложилась ситуация, аналогичная той, которая наблюдалась в денежном деле Москвы во второй половине 1380-х гг.

Известно, что около 1410 г. в Москве вновь была проведена денежная реформа, в результате которой произошло снижение веса московской деньги до 0,70-0,79 г.[15] Г.А. Федоров-Давыдов отмечает, что монеты Василия I, чеканенные после 1410 г., имеют устойчивый вес около 0,70-0,78 г с резким преобладанием монет весом 0,75 г.[16]

Мы полагаем, что вторым важнейшим моментом этой реформы явилось литье слитков в два приема с добавлением лигатуры в нижнюю отливку. Общий вес слитка при этом не менялся, и один рубль равнялся двум полтинам весом по 91-95 г каждая. Содержание серебра в слитке, отлитом в два приема, время появления которых мы относим к рубежу первого и второго десятилетий XV в., снижается до величины, близкой к 150 г. Монолитные слитки (рубли и полтины) при этом остаются в обращении. Необходимо отметить одну существенную деталь - двуслойные слитки продолжали клеймить, тем самым официально приравнивая их к находившимся в обращении монолитным.

Показательны в этом отношении клады, найденные в Москве и в непосредственной близости от нее: Серпуховской клад 1819 г. и Московский, из Зарядья, 1967 г. Сохранившаяся часть Серпуховского клада - одна полуполтина, 14 полтин из чистого серебра (средний вес 92,8 г) и 20 полтин с пониженным содержанием серебра в нижней отливке (проба около 500, средний вес 91,8 г). Все слитки клейменые. Разделив на 200 удвоенный вес полтин из чистого серебра, получим величину деньги 0,93 г, т.е. чеканенную в Москве до 1410 г. Клад из Зарядья (2 рубля и 59 полтин) также содержал как монолитные, так и двуслойные слитки. Средний вес полтин - 95,43 г. Оба рубля и 48 из 59 полтин клейменые.

Дальнейшая эволюция веса монет и слитков при Василии Темном представляется нам следующим образом.

С 1425 г. по 1446 г. при Василии Темном монеты чеканятся по весовой норме 0,75 г (у Н.Д. Мец 0,70-0,79 г), то есть по норме последних монет Василия Дмитриевича. В 1446 г. в результате кратковременной победы соперника Василия II в борьбе за великокняжеский стол Дмитрия Шемяки вес московских денег снижается до 0,50-0,54 г и, наконец, достигает 0,37-0,40 г.[17] Эти весовые нормы мы попытались сопоставить с данными веса полтин из Серпуховского клада.[18] Расчет содержания чистого серебра в слитках двойного литья на отмеченное М.П. Сотниковой отношение объема верхней отливки к нижней как 1/2, 1/3, и 1/6 дал величины 140 г, 125 г и 111 г. Разделив эти значения на 200, получим соответственно 0,70 г, 0,63 г и 0,56 г, что соответствует весу московских монет, чеканенных с 1425 г. по 1446 г.

К концу 40-х гг. XV в. при Василии Темном, вернувшем великокняжеский стол, устанавливается весовая норма московских монет равная 0,4 г. Необходимо отметить, что средний вес ранних "малоформатных" новгородских денег, чеканенных до 1447 г., определенный М.П. Сотниковой, равен 0,76 г.[19] Как видим, он совпадает с весом московских монет конца княжения Василия I - начала княжения Василия II. Так что, возможно, правы исследователи, считающие, что новгородцы в 1420 г. заимствовали вес деньги у Москвы. Ученые пока ведут дискуссии как о содержании серебра в новгородском рубле-слитке, так и о величине счетного рубля в начальный период новгородской чеканки. Летописное же упоминание о том, что после событий 1447 г. в Новгороде было решено "переливать старые деньги, а новые ковати в ту же меру на 4 почки", на наш взгляд, может трактоваться следующим образом. Упоминание могло подразумевать количество почек, умолчав о том, что сама почка после событий 1447 г. как в Москве, так и в Новгороде могла измениться. Так как величина почки этого времени нигде в летописных источниках не фигурирует, мы можем предложить своё решение этого вопроса. Если почка в Москве и Новгороде была равна до 1447 г. 0,19 г, то после понижения уставного веса в Москве до 0,4 г. изменилась и величина почки с 0,19 до 0, 20 г. А так как Новгород ориентировался в денежно-весовом отношении на Москву, он так же поднял почку до величины московской, т.е. до 0,20 г. Поэтому фактический вес новгородских денег, чеканенных после 1447 г., совпадает с теоретическим, выведенным М.А.Львовым, и равен 0,8 г.[20] Возможно, правильное решение данного вопроса будет найдено после изучения мелких номиналов - новгородских четверец периода самостоятельности.

Весовая норма 0,4 г оставалась в Москве неизменной до 1533 г. Литье слитков, из-за большого процента лигатуры (применительно к московским полтинам это составляло бы около 40 г чистого серебра на 95 г общего веса слитка), по всей видимости, прекратилось в середине XV в.[21]

Токтамыш-С-Д-782-2

Золотая Орда. Хан Токтамыш. Дирхем. Чекан Сарай ал-Джадид. 782 г.х. (1380/1381 гг).

Москва. Василий I. деньга. 1389-1399 гг.

Москва. Василий I. Деньга. 1389-1399 гг.

____________________

[1] Колызин А.М. О метрологии монетного чекана Москвы последней четверти XV в. // Нумизматический сборник Московского нумизматического общества. № 3. М.. 1994. С. 69-75.

[2] Каштанов С.М. К истории денежного счеты средневековой Руси // Вспомогательные исторические дисциплины, тезисы докладов и сообщений на конференции 27-29 января 1994 г., РГГУ. М., 1994. С. 80.

[3] Кауфман И.И. Русский вес, его развитие и происхождение в связи с историей русских денежных систем с древнейшего времени // ЗНОИРАО. Т. 1. Вып. 1. СПб., 1906. С. 130; Чижов С.И. Дроздовский клаж русских денег времени вел. кн. Василия Дмитриевича Московского // ТНК III. Пг., 1922 С. 8, 9; Шорин П.А. О метрологических особенностях и закономерностях в монетной чеканки Великого княжества Рязанского // В кн.: История и культура древнерусского города (сборник статей, посвященных 60-летию академика В.Л.Янина). М., 1989. С. 224; Янин В.Л. Русские денежные системы IX-XVII веков // Археология СССР. М., 1985. С. 367.

[4] Федоров-Давыдов Г.А. Монеты Московской Руси (Москва в борьбе за независимое и централизованное государство). М., МГУ. 1981. С. 142.

[5] Федоров Г.Б. Происхождение московской монетной системы // КСИИМК. Вып. XVI. 1947. С.113.

[6] Архив Государственного историко-культурного музея-заповедника "Московский Кремль". Фонд 20. № 9. 1941. ЛЛ.99-101; фонд 20. N 6. 1956. ЛЛ.9-13.

[7] Шорин П.А. Московский клад новгородских денежных слитков // НС ГИМ. Ч.5. Вып.1. М., 1977. С.189, 190; Колызин А.М. Указ.соч. С.73, 74.

[8] Bulletin de la Classe historic-philologique de l´Academie Imperiale des Sciences de St-Pétersbourg. Tome 2. St-Pétersbourg, 1845. Бередников Я.И. Записка об открытых в Московском Кремле древностях, представленная второму отделению Академии наук адъютантом Я.И. Бередниковым. (Читано 13 ноября 1843.). Стлб. 55, 56, свитки № VI, № VIII. Спб., 1844.

[9] Мы благодарны А.Б.Мазурову, любезно предоставившему нам сведения об этой находке.

[10] Средний вес определен нами по данным таблицы № 1 приведенной в статье "О монетном чекане в последние годы княжения Дмитрия Донского" // НС МНО № 2. М., 1992. С. 24.

[11] Колызин А.М. К вопросу о метрологии монетного чекана Москвы последней четверти XIV в. // Всероссийская нумизматическая конференция. Вологда, 18-21 мая 1993 г. Тезисы докладов и сообщений. Вологда. 1993. С.31; он же. О метрологии... С.73.

[12] Федоров-Давыдов Г.А. Указ. соч. С.50.

[13] Янин В.Л. Алтын и его место в русских денежных системах // КСИИМК. Вып. 66. 1956. С. 28.

[14] Федоров-Давыдов Г.А. Указ.соч. С.60.

[15] Янин В.Л. Указ.соч. С.28.

[16] Федоров-Давыдов Г.А. Указ соч. С.68.

[17] Мец Н.С. Монеты великого княжества Московского (1425-1462) // НС ГИМ. Ч.3. М., 1974. С.35, 36.

[18] Мы благодарны М.П.Сотниковой, любезно предоставившей нам сведения о пробировании полтин из Серпуховского клада.

[19] Сотникова М.П. Первые монеты Великого Новгорода (1420-1447) // Тезисы докладов и сообщений на Всероссийской нумизматической конференции. Вологда. 1993. С 33-35.

[20] Львов М.А. К вопросу о методике метрологического исследования русских монет XV в. // НС ГИМ. Ч. 3. 1974. С. 135-141.

[21] Федоров Г.Б. Происхождение московское монетной системы // КСИИМК. Вып. XVI. 1947 . С. 118.

[~DETAIL_TEXT] =>

Дальнейшая эволюция веса монет и слитков при Василии Темном представляется нам следующим образом.

Токтамыш-С-Д-782-2

Золотая Орда. Хан Токтамыш. Дирхем. Чекан Сарай ал-Джадид. 782 г.х. (1380/1381 гг).

Москва. Василий I. деньга. 1389-1399 гг.

Москва. Василий I. Деньга. 1389-1399 гг.

____________________

[5] Федоров Г.Б. Происхождение московской монетной системы // КСИИМК. Вып. XVI. 1947. С.113.

[9] Мы благодарны А.Б.Мазурову, любезно предоставившему нам сведения об этой находке.

[12] Федоров-Давыдов Г.А. Указ. соч. С.50.

[13] Янин В.Л. Алтын и его место в русских денежных системах // КСИИМК. Вып. 66. 1956. С. 28.

[14] Федоров-Давыдов Г.А. Указ.соч. С.60.

[15] Янин В.Л. Указ.соч. С.28.

[16] Федоров-Давыдов Г.А. Указ соч. С.68.

[17] Мец Н.С. Монеты великого княжества Московского (1425-1462) // НС ГИМ. Ч.3. М., 1974. С.35, 36.

[20] Львов М.А. К вопросу о методике метрологического исследования русских монет XV в. // НС ГИМ. Ч. 3. 1974. С. 135-141.

[21] Федоров Г.Б. Происхождение московское монетной системы // КСИИМК. Вып. XVI. 1947 . С. 118.

Рубль или полтина?

С.Н. Кистерев в одной из своих работ приводит сообщение (со ссылкой на В.Н. Татищева) о сборе дани с Руси под 1275 г., где написано: "а в сохе числиша 2 мужи работни". Далее он отмечает: "Татары, далекие от земледелия, использовали русское название единицы обложения - "соха", учитывали в соответствии с обычной для них практикой лишь людей, отчего в определении хана соха приравнивалась двум мужам без всякого упоминания об орудиях труда…".[2]

Летописей сообщает под 1384 г., когда Орда обложила Русь тяжелой данью: "бысть велика дань тяжела по всему великому княжению… со всякые деревни по полтине".[3] С.Б. Веселовский показал, что в XIV-XVI вв. типичная русская деревня состояла из двух дворов.[4]

Значит можно допустить, что "соху" с 2 мужи работни" брали с деревни. То есть соха и полтина должны были на определенном этапе, а в данном случае - в конце XIV в. - отождествляться.

В этой связи существенным представляется следующий факт. В известном письме Едигея Василию Дмитриевичу в качестве одного из обвинений великому князю записано: "а что еси ималъ в твоеи державе со всякого улуса з двою сох рубль, и то пак серебро где ся девает?".[5]

И еще один важный факт - в 1992 г. близ г. Рязани был найден именно полуслиток новгородского типа с граффити, на поверхности которого было написано "СОХА".[6]

Таким образом, имеются письменные и эпиграфические подтверждения тому, что среди русских платежных слитков XIV-XV вв., традиционно называемых слитками новгородского типа, именно полтина являлась половиной, а рубль - целым слитком. В противном случае целый слиток следовало бы называть двухрублевиком, а такой номинал не известен по письменным источникам средневековой Руси. Так же имеется указание в новгородских письменных источниках XV в. "а гривна серебра - рубль". Таким образом, и по новгородским источникам целый слиток являлся рублём.

Рубль XIV - первая половина XV в.

Полтина - номинал, характерный для земель Великого княжества Московского.

В.Л. Янин показал, что монетная чеканка одновременно началась на тех территориях, денежное обращение которых было связано с употреблением низовского рубля, то есть древней "гривны серебра".[7]

Установленный теоретический вес "гривны серебра" равен 204,756 г. Практический вес большинства "гривен серебра" равен 196-197 г. По мнению исследователя, первые московские деньги чеканились из расчета 200 денег из "гривны серебра". Этой же точки зрения придерживался И.Г. Спасский, считавший, что 200-денежный рубль сохранялся в Москве до середины XV в., а затем стал лишь счетной единицей.

Первое официальное понижение веса московской деньги с момента начала собственной чеканки в 1381 г. было связано с денежной реформой Токтамыша 1380 г., понизившей вес дирхема.

Существенным этапом реформы Дмитрия Донского было также то, что одновременно с официальным понижением веса монет, чтобы сохранить первоначальное равенство серебра в традиционном 200-денежном счетном рубле и в рубле-слитке, вес рубля-слитка, также официально понизили до величины, близкой к 190 г, а для того, чтобы отличить эти слитки от более тяжелых старых 200-граммовых, их начали рубить пополам, считая с этого времени московским рублем две полтины весом ок. 95 г , а также клеймить.[8]

В подтверждение точки зрения автора, что полтина была доминирующим номиналом именно в московских землях, говорят следующие факты. Во-первых, топография кладов с полтинами. Добавлю клад, найденный в Московском Кремле в 1940 г., состоящий из 8 полтин (средний вес ок. 95 г) и золотоордынских дирхемов XIV в., а также московский клад полтин из Зарядья, найденный в 1967 г., где из 61 слитка 59 были полтинами (средний вес 95 г).[9] Во-вторых, в пергаментных свитках, найденных в Московском Кремле в 1843 г. (комплекс документов датируется по свинцовым вислым печатям 1376-1389 гг., т.е. временем княжения Дмитрия Донского) полтина упомянута чаще, чем рубль.[10]

В-третьих, единичные находки полтин зафиксированы так же чаще именно в Московских землях.

Очередным подтверждением того, что половины слитков - полтины - это по сути именно "московский" номинал для того времени, является обнаружение слитков-полтин при раскопках в 2007 г. в Тайницком саду Московского Кремля (вес: 95,32 г, 97,45 г, 99,33 г, 99,33 г). Существенно, что целых рублей на территории Кремля до сих пор не найдено ни одного. Еще одним подтверждением доминирующего обращения слитков-полтин именно в Великом княжестве Московском служит средневековый московский документ - чернильная берестяная грамота, найденная в Московском Кремле в 2007 г. В её тексте восемь раз упомянуты полтины, в то время как рубль только один раз и то, как счетное понятие - суммарное подведение подсчетов в полтинах.[11] Кроме того, при археологических раскопках в Москве и Коломне в слоях конца XIV - начала XV в. найдены гирьки, вес которых около 93 г, то есть соответствует весу московских полтин того времени.

Как видно, платежные слитки, найденные в кладах и при раскопках в Москве, подтверждают то, что полтина в XIV-XV вв. была доминирующим номиналом именно в Московских землях.

Половина слитка - полтина XIV-XV вв.

Половина слитка - полтина XIV-первая половина XV вв.

____________________

[1] Колызин А.М. Торговля древней Москвы (XII - середина XV в.). М. 2001. С. 148-151; он же. Два сюжета из истории русского денежного дела XIV-XV вв. // Средневековая нумизматика Восточной Европы. М.2006. С. 98, 99; Кучкин В.А. Рубль и его фракции по документальным данным XIV - первой трети XVI в. // Поволжье в средние века. Тезисы докладов Всероссийской научной конференции, посвященной 70-летию со дня рождения Германа Алексеевича Федорова-Давыдова (1931-2000). Нижний Новгород. 2001. С. 141-147; он же. Договорные грамоты московских князей. М. 2003. С. 267; Сотникова М.П. Из истории обращения русских серебряных платежных слитков в XIV-XV вв. (Дело Федора Жеребца 1447 г.) // Советская археология. 1957. С.56; она же. Эпиграфика серебряных платежных слитков Великого Новгорода XII-XV вв. // Труды Государственного Эрмитажа. Т. 4. Нумизматика. Вып. 2. Л. 1961. С.47; Спасский И.Г. 1970. Русская монетная система. Л. 1970. С. 75, 76; Янин В.Л. Алтын и его место в русских денежных системах XIV-XV вв. // Краткие сообщения Института истории материальной культуры. М. 1956. Вып. 66. С. 25).

[2] Кистерев С.Н. К характеристике системы даней в Древней Руси // Культура славян и Руси. Сборник статей в честь 90-летия Б.А.Рыбакова. М. 1998. С. 345.

[3] Московский летописный свод конца XV века // ПСРЛ. Т. 25. М.-Л., 1949. С. 211.

[4] Веселовский С.Б. Подмосковье в древности. М. 2002. С. 31, 32.

[5] Послание Едигея великому князю Василию Дмитриевичу (декабрь 1408 г.). - В.кн.: Горский А.А. Москва и Орда. М. 2000. С. 196, 197; Насонов А.Н. Русская Земля и образование территории Древнерусского государства. Монголы и Русь. СПб. 2002. С. 328.

[6] Мельникова А.С., Дядченко О.С. Свод кладов с русскими монетами, поступившими в Отдел нумизматики Государственного Исторического музея в 1989-1993 гг. // НС ГИМ. Ч. XIII. М. 1998. С. 100, 101, 112, 116; Янюшкина (Глазунова) Е.В. Рубль в XIV-XVв. // НС ГИМ. 2001. С. 137.

[7] Янин В.Л. Русские денежные системы XI-XV вв. // Археология СССР. Древняя Русь: город, замок, село. Глава 8. М. 1985. С. 366, 367.

[8] Колызин А.М. О весовых нормах монет, рубле-слитке и счетном рубле великого княжества Московского последней четверти XIV - первой половины XV века // Нумизматический сборник. ГИМ., Ч.13. М. 1998. С. 54.

[9] Шорин П.А. Московский клад новгородских денежных слитков // НС ГИМ. Т. 5. Вып. 2. М. 1977. С. 189, 190.

[10] Бередников Я.И. Записка об открытых в Московском Кремле древностях. СПб. 1844.

[11] Гиппиус А.А., Зализняк А.А., Коваль В.Ю. Берестяная грамота из раскопок в Московском Кремле // Московский Кремль XIV столетия. Древние святыни и исторические памятники. (Памяти святейшего патриарха Московского и Всея Руси Алексия II). М., 2009. С. 442-447.

[~DETAIL_TEXT] =>

Рубль или полтина?

Рубль XIV - первая половина XV в.

Полтина - номинал, характерный для земель Великого княжества Московского.

В-третьих, единичные находки полтин зафиксированы так же чаще именно в Московских землях.

Половина слитка - полтина XIV-XV вв.

Половина слитка - полтина XIV-первая половина XV вв.

____________________

[3] Московский летописный свод конца XV века // ПСРЛ. Т. 25. М.-Л., 1949. С. 211.

[4] Веселовский С.Б. Подмосковье в древности. М. 2002. С. 31, 32.

[9] Шорин П.А. Московский клад новгородских денежных слитков // НС ГИМ. Т. 5. Вып. 2. М. 1977. С. 189, 190.

[10] Бередников Я.И. Записка об открытых в Московском Кремле древностях. СПб. 1844.

[DETAIL_TEXT_TYPE] => html [~DETAIL_TEXT_TYPE] => html [PREVIEW_TEXT] =>

Рубль или полтина?

[~PREVIEW_TEXT] =>

Рубль или полтина?

Важным показателем, характеризующим экономическое развитие Руси и Москвы в частности, является торговля, а одними из её неотъемлемых элементов - цены на товары. Для периода превращения Москвы из главного города великого княжества в столицу Русского государства на рубеже XV-XVI вв. они реконструируются, в основном, по письменным материалам - летописям и актам, записям, оставленным иностранцами. Первостепенным источником, в котором имеются указания на цены для более раннего времени, являются берестяные грамоты, найденные при раскопках в древнерусских городах, подавляющее большинство из которых обнаружены в культурном слое Великого Новгорода. Цены менялись и с течением времени, и варьировались в зависимости от разных факторов. Следует учитывать, что различия в ценах на один и тот же товар, зафиксированные в источниках, объясняются тем, что не всегда указывался его сорт (особенно это очень характерно для пушнины). Важно, что и денежные единицы, в которых оценивался товар, в серебряном выражении были различны в эпоху феодальной Руси. В разных княжествах цены выражались в деньгах этого княжества, свои счетные и денежно-весовые единицы, поэтому следует учитывать, где именно был составлен конкретный письменный источник. Как видно, цены определялись многими факторами, поэтому их реконструкция для рассматриваемого времени - дело непростое и требующее от исследователя сопоставить все имеющиеся данные.

Изучением динамики цен занимался А.Г. Маньков, который детально рассмотрел динамику ценообразования в Русском государстве в XVI в.[1] До этого в русской исторической литературе почти не было работ по этой теме.[2] Для более раннего периода - русского средневековья - реконструкцию цен одним из первых предпринял в XIX в. Н.Я. Аристов.[3] Автор данной статьи так же касался этой темы, но в более узком хронологическом интервале (до середины XV в.).[4] Эта статья представлена с учетом привлечения и анализа дополнительной литературы и источников, и расширением временных границ рассматриваемого вопроса.

Необходимо отметить, что выводы, к которым приходили исследователи, касающиеся в той или иной степени древнерусских цен, были ошибочны именно из-за того, что на момент проводимых ими расчетов нумизматические исследования были еще несовершенны. Надо учитывать то обстоятельство, что пытаться реконструировать цены исследователи начали только в XIX в., а нумизматика средневековой Руси также стала привлекать к себе основную массу исследователей только с середины XIX в. Данные нумизматики - важнейший источник по этой теме. Атрибуция, и прежде всего метрология, русских монет периода феодальной раздробленности требует кропотливой работы ученого. Даже сегодня, когда прошло уже около двух веков с момента начала научного изучения денежного дела средневековой Руси и Москвы в частности, остается много спорных вопросов, по которым нумизматы не могут прийти к общему мнению. Порой взятые изначально ошибочные данные, приводили к неверному конечному результату. Например, большинство нумизматов XIX - первой половины XX в. отождествляли половину серебряного платежного слитка XIV-XV вв. с древнерусским рублем. В.Л.Янин в своих работах показал, что рубль конца XIII - первой половины XV в. - это не половина, а целый слиток серебра, пришедший первоначально в Великом Новгороде на смену другому, более древнему (XII-XIII вв.) платежному слитку - гривне серебра (илл. 1, 2).[5]:

Русь. XIV - первая половина XV в. Рубль. Серебро. Литье.

Илл. 1. Русь. XIV - первая половина XV в. Рубль. Серебро. Литье.

Великое княжество Московское. Последняя треть XIV - начало XV в. Полтина. Серебро. Литье.

Илл. 2. Великое княжество Московское. Последняя треть XIV - начало XV в. Полтина. Серебро. Литье.

Это нашло подтверждение и в работах современных исследователей.[6]

В данной работе автор приводит упоминания о ценах, имеющиеся в письменных источниках, и, опираясь на новейшие нумизматические исследования, пытается реконструировать цены русского средневековья. Интерес представляют в первую очередь цены, существовавшие в Москве и Московском княжестве. Данных о них в источниках немного, поэтому будут привлечены указания о ценах, существовавших и в других соседних регионах, так как они во многом, как будет показано, отражают реальные цены всего русского средневековья. Что важно, в статье учитываются различия в денежно-весовых системах русских княжеств.

Одним из первостепенных источников являются берестяные грамоты. Так о стоимости ржи сообщает берестяная грамота № 442 найденная в Новгороде в слоях первой половины XIII в.: “9 гривено половоза рож”.[7] Здесь надо отметить, что в данном тексте слово "гривено" означает "гривна кун", то есть примерно пятьдесят граммов чистого серебра. Значит половина воза ржи, судя по этой грамоте, на момент написания ее автором стоили около 450 г. серебра. По наблюдениям Н.Я.Аристова, отношение цены овса к цене ржи в разные годы колебалось в пределах от 1/3 до 1/2.[8]

В другой новгородской берестяной грамоте № 420, датированной первой половиной - серединой XIII в., сообщается, что 40 бобровых шкурок были проданы за десять гривен серебра.[9] “Гривной серебра” в указанное время назывался серебряный слиток весом 200 г., следовательно, 40 бобровых шкурок были проданы за десять серебряных слитков по 200 г. каждый. Отсюда получаем, что одна бобровая шкурка стоила пятьдесят граммов серебра или одну гривну кун.

Грамота из Старой Руссы под № 2 , найденная в слоях первой четверти XV в., имеется указание на стоимость соленой рыбы - “по пяти гривен бочка”.[10] В данном случае под гривной подразумевалась “гривна кун”, то есть 50 граммов серебра.

Также сообщают о ценах средневекового времени и другие письменные источники - псковские летописи. В 1434 г. в Пскове было “хлеба много, по 9 денег зобница ржи”.[11] Под 1466 г. в этой же летописи сообщается: “... хмель был дорог, по сту денег зобница”.[12] Отметим, что с 1425 г. по 1510 г. в Пскове в обращении находились деньги местного городского чекана и каждая такая монета весила 0,75-0,79 г серебра. Псковская зобница в XV в. была равна 15 пудам, или общерусской кади (бочке, окову), то есть примерно 230 кг.[13] Отсюда видно, что в урожайные годы на Руси в XV в. Пятнадцать пудов ржи (один оков) оценивались примерно в 6 граммов серебра.

В Никаноровской летописи под 1422 г. сообщается: “глад был силен по всей Руской земли. На Москвы оковъ ржи по рублю, а на Костроме по два рубля, а в Новгороде в Нижнем по двести алтын оков ржи”.[14] Известно, что рубль в Москве в то время состоял из 200 денег, а учитывая то, что вес московских денег в указанные годы был равен 0,75-0,79 г (то есть рубль весил около 150-160 г), получаем, что оков ржи в неурожайные, голодные годы в Московском княжестве оценивался в пределах от 150 до 320 граммов серебра.

Скудные, но все же данные о ценах русского средневековья можно почерпнуть из заемной кабальной грамоты, написанной в 1389 г. в Константинополе митрополитом Киприаном и ростовским архиепископом Феодором Николаве Нотаре Диорминефту, у которого священнослужители взяли взаймы “рублев старых Новгородскых тысячу”. При этом они обещали в случае неполной отдачи рублями заменить недостающее количество рублей “белкы добрыя тысячу по пяти рублев”.[15] В данном случае под белками, видимо, подразумевались меховые беличьи шкурки. Отмечено также, что эти беличьи шкурки должны быть хорошего качества. А.Л. Хорошкевич отмечает, что в XIV-XV вв. пушной оброк чаще всего уплачивался “белами”, то есть белками, так как “термин “бела” обозначал собой, по-видимому, беличью шкурку.”[16] О тождестве терминов “бела” и “белка” на Руси свидетельствует их взаимозаменяемость в актах. Это видно из текста Двинской уставной грамоты 1397/1398 гг., а также из уставной договорной грамоты великого князя московского Василия Дмитриевича и митрополита Киприана от 28 июня 1404 г.[17] Важно, что во время написания заемной кабальной грамоты 1389 г., как установлено В.Л. Яниным, московскому рублю-слитку соответствовал счетный рубль из 200 денег, каждая из которых весила около одного грамма.[18] В данном случае необходимо учитывать тот факт, что в 80-х гг. XIV в. “старым новгородским” рублем называли слиток серебра весом около 200 г.[19]

К данному источнику - заемной грамоте митрополита Киприана, обращался и Н.Я. Аристов: “Здесь зачислено на рубль 200 белок; но рубль (московский - А.К.) был вдвое менее новгородского, то полагали по 100 белок за рубль в XIV в.” Теперь ясно, что исследователь, опираясь на неверные данные, получил в итоге верный результат. Дело в том, что Аристов принимал московский рубль равным 100 деньгам, а составляющую рубля - московскую гривну - равной 10 деньгам. В итоге результат получился верный, т.е. одна белка приравнялась к московской деньге, так как в действительности московский рубль состоял из 200 денег или из 10 гривен по 20 денег каждая.[20] Как видно, беличья шкурка в конце XIV в. стоила одну серебряную московскую деньгу, то есть приравнивалась в Москве по стоимости примерно к одному грамму серебра.

Однако стоимость белок могла колебаться в зависимости от их сорта. Подтверждение этому имеется в русских письменных источниках конца XIV - XV в. Так в купчей Михайловского Архангельского монастыря конца XIV - начала XV в. на половину села зафиксировано равенство ста белок рублю: “А дали на той половине села семь рублев, а по сту белки за рубль...”[21] В духовной 1430 г. указано, что за 3 рубля без 2 гривен давалось 7 сороков бел. Из этих источников видно, что 280 белок стоили 560 денег, а одна белка стоила две деньги. Сигизмунд Герберштейн будучи в Москве в 1517 и 1526 годах в своих "Записках о Московии" отмечает, что самые дешевые сорта беличьих шкурок стоять одну-две деньги за шкурку.[22] А учитывая соотношение мелкой медной монеты в Москве в первой трети XVI в. - пула - к серебряной деньге-"московке", как 60 к 1, можно рассчитать, что одна самая простая беличья шкурка стоила от 60 до 120 медных монет - пул. Кроме того, отсюда можно вывести и стоимость меди. Если пуло конца XV - начала XVI в. в Москве весило около 0,42 г[23], то 60 таких монет весили 25 г. Разделив 25 на вес золотника получаем, что примерно 6 золотников меди приравнивались к 0,4 г серебра. То есть 15 золотников меди оценивались в 1 г серебра.

В записях посла Венецианской республики в Персию А. Контарини, который на обратном пути посетил в 1477 г. Москву, упоминаются московские цены в 70-х гг. XV в.: “(Русские - А.К.) продают огромное количество коровьего и свиного мяса; думаю, что за один маркет его можно получить более трех фунтов. Сотню кур отдают за дукат (золотая монета весом около 3,5 г - А.К.); за эту же цену-40 уток, а гуси стоят по три маркета за каждого”.[24]

Можно обратиться к ценам в 1518 г. Так 1 венгерский флорин в Москве стоил 17 алтын; 1 гривна или марка лучшей глазури стоила 1 венгерский флорин или 20 алтын; 24 пуда меда стоили 5 венгерских флоринов без 10 больших денег (деньги новгородского типа, весом около 0,8 г - А.К. (илл. 3):

Великий князь Иван III (1462-1505). Деньга новгородского типа. Серебро. Чеканка.

Илл. 3. Великий князь Иван III (1462-1505). Деньга новгородского типа. Серебро. Чеканка.

24 четверти муки стоили также 5 венгерских флоринов без 10 больших денег; 36 четвертей овса стоили 3 венгерских флорина и 12 денег (деньги московского типа, весом около 0,4 г - А.К.).[25]

Отметим, что флорин, как и дукат, являлся золотой монетой и весил около 3,5 г (илл. 4):

Великий князь Иван III (1462-1505). Деньга новгородского типа. Серебро. Чеканка.

Илл. 4. Венеция. XV в. Дукат. Золото. Чеканка.

[26] Существенно, что монеты Василия III (1505-1533 гг.) (илл. 6):

Великий князь Василий III (1505-1533). Деньга московского типа. Серебро. Чеканка.

Илл. 5. Великий князь Иван III (1462-1505). Деньга московского типа. Серебро. Чеканка.

ко времени княжения которого относится приведенное выше сообщение, чеканились по весу монет его предшественника - Ивана III, находившихся в обращении в то время, когда в Москве побывали И. Барбаро и А. Контарини (илл. 5):

Великий князь Иван III (1462-1505). Деньга московского типа. Серебро. Чеканка.

Илл. 6 Великий князь Василий III (1505-1533). Деньга московского типа. Серебро. Чеканка.

А так как 1 флорин (дукат) приравнивался к 17 алтынам, а алтын состоял из 6 московских денег (весом около 0,4 г. каждая), то алтын равнялся примерно 2,4 г. серебра. Получаем, что и в XV в. 3,5 г. золота были равноценны 41 г серебра. Следовательно, 24 пуда меда или 24 четверти муки оценивались примерно в 196 г, а один пуд меда или четверть муки в Москве в конце XV – первой трети XVI в. оценивались примерно в 8,2 г серебра, т.е. стоили около трех с половиной алтынов.

А. Контарини отмечает, что сотня кур или 40 уток стоили 1 дукат. С учетом приведенных нами расчетов получаем, что 1 курица оценивалась в 0,41 г. серебра. Утка же по сообщению Контарини оценивалась в 2,5 раза дороже. Таким образом, на московском рынке во второй половине XV - первой трети XVI в. можно было купить за одну московскую деньгу - одну курицу, а за пять московских денег - двух уток.

Отмечу, что данная реконструкция цен носит отчасти условный характер, так как некоторые товары, безусловно, в розницу могли стоить дороже, чем оптом. Свидетельство этому находим в тексте упомянутой выше старорусской грамоты № 2. В грамоте сообщается, что автор письма - Кузьма - торгует вместе с компаньонами-складниками солью в Новгороде “у моста”. Причем, судя по тексту, соль более выгодно продавать оптом, хотя при этом владельцы товара теряют в цене.[27]

На рубеже XIV-XV вв. Троице-Сергиев монастырь купил у князя Петра Дмитриевича двор в Дмитрове за 6 рублей.[28] В первом десятилетии XV в. тем же монастырем было куплено под Радонежем пять деревень за 32,5 рубля.[29] Умножая 32,5 (руб.) на количество денег в московском счетном рубле (200) и на вес одной московской деньги, чеканенной до реформы 1409 г. (0,93 г), получаем выражение той же суммы в серебре - 6 кг 45 г. Осьмина рассола в 1430 г. была куплена для монастыря в одной из варниц у Соли-Галицкой за триста бел.[30] Двор с огородом у Соли Переяславской был куплен за 2 рубля.[31] Большую ценность, безусловно, представляли изделия ювелиров, и в частности украшения. Яхонтовые серьги, например, в одной из грамот, датированной 1454 г., оценивались в 15 рублей.[32] Здесь надо учитывать, что к 1446 г. в Москве вес деньги был снижен до 0,4 г. Следовательно, данные яхонтовые серьги оценивались в 1 кг 200 г чистого серебра.

О ценах на продукты питания и скотину так же имеются упоминания в средневековых русских источниках. Так, в середине XV в. полоть мяса стоила два алтына (4,8 г серебра), мех овса - алтын (2,4 г серебра), коврига хлеба стоила одну московскую деньгу (0,4 г серебра), баран оценивался в 10 денег (4 грамма серебра).[33] Точно такие же цены на барана и мех овса зафиксированы и в другом источнике, датированном 1506 г. Здесь же указано, что полоть мяса стоила десять денег (а не 12, как в предыдущем случае), воз сена - алтын.[34] В 60-80 х гг. XV в. конь стоил от 1 до 6 рублей, то есть примерно от восьмидесяти до пятисот граммов чистого серебра.[35] Надо отметить, что эти расчеты проведены для полновесных монет, т.е. чеканенных по уставной норме 0,4 г, т.е. исходя из расчета 200 денег- "московок" на рубль серебра равный 80 г. Реальный же вес монет бывает часто немного ниже нормы за счет истертости при обращении. Так по данным Г.Б.Федорова деньги-"московки" из обращения второй половины XV - первой трети XVI в. показывают часто вес близкий к 0,35 г.[36] В этой связи уместно вспомнить сообщение Сигизмунда Герберштейна о том, что "рубль - двести двадцать две деньги".[37] То есть 80 г : 222 = 0,36 г. Что соответствует действительности. Видимо с учетом злоупотреблений (известный нумизматам как денежный кризис начала XVI в.), приводимых к стихийному обрезыванию монеты, рубль монетами стал неполноценным и его "брали на вес", что и соответствовало по весу 222 деньгам-"московкам". Слово "московски" в данном случае беру в кавычки, т.к. это общеизвестное название монеты, чеканенной в то время не только в Москве (в основной своей массе), но и в Твери, причем вес их был одинаков и равен половине веса одновременных им денег новгородского чекана.

Иногда источники сообщают и о ценах на холопов. Так, в духовной грамоте инока Ионы Михайловича (Плещеева) 1482 г. указана цена одного холопа - два рубля (160 г серебра - А.К.).[38]

Сигизмунд Герберштейн в своих "Записках о Московии" отмечает: "Лисьи меха, в особенности черные, из которых по большей части делают шапки, ценятся очень дорого, они продаются за десять, а иногда и за пятнадцать золотых". Бобровые же меха по его наблюдениям Москве самые дорогие. Но в этом случае он не называет цену.[39]

Упомянем духовную грамоту 1525 г., в которой указаны цены на некоторые товары: конь - 3 рубля, “кафтан куней” - 4 рубля, “шуба кунья” - 2 рубля, “шуба белья (беличья - А.К.)” - 20 алтын, шлем - 20 алтын, кольчуга - 70 алтын, “серьги яхонты” - 10 рублей.[40] Судя по тому, что цены на коней, а также на яхонтовые серьги за 50-70 лет практически почти не изменились, можно допустить, что на одежду и предметы вооружения цены и в XV в. были аналогичны тем, которые представлены в указанной грамоте XVI в.

С. Герберштейн отмечает, что последствием сильнейшей засухи 1525 г. явилась такая дороговизна на хлеб в Москве, что "то, что раньше покупалось на три деньги, потом покупалось за двадцать-тридцать".[41] Рост цен на хлеб в Москве в несколько раз из-за засухи зафиксирован и в другом месте его сочинения.[42] Иногда у Герберштейна встречаются сообщения об оценке труда и услуг. Так наемным рабочим - поденьщикам - платили за день работы полторы деньги-"московки" (около 0,6 г серебра), а ремесленникам - две деньги (около 0,8 г серебра). Оплата за использование лошади, взятой у частного лица на время для почтовых услуг и езды, оценивалась в шесть денег за 10-20 верст.[43]

Видно, что в Москве и других древнерусских городах цены на товары практически совпадали или были очень близки, а, следовательно, были общерусскими. В то же время нельзя забывать о том, что относительная стабильность и равенство цен имели место быть лишь в спокойные времена, когда не было ни социально-политических потрясений (войны, эпидемии), ни стихийных бедствий (засуха, дожди, морозы). В таких обстоятельствах цены могли складываться в каждом регионе свои, в зависимости от того, насколько эти события и бедствия затронули данную территорию.

____________________

[1] Маньков А.Г. Цены и их движение в Русском государстве XVI века. М.;Л., 1951.

[2] Можно привести работы О.В. Ключевского и Н.А. Рожкова, о которых Маньков А.Г. отозвался критически в своей книге, как написанными "с позиций буржуазной экономической науки", при этом отметив серьезные недостатки в их исследованиях, главным образом за отсутствие статистических выкладок. См. Маньков А.Г. Цены и их движение в Русском государстве XVI века. С. 7; Ключевский В.О. Русский рубль XVI-XVIII вв. и его отношение к нынешнему // Опыты и исследования. 1918. С. 107-183; Рожков Н. Сельское хозяйство Московской Руси в XVI в. М., 1899.

[3] Аристов Н.Я. Промышленность Древней Руси. СПб., 1866.

[4] Колызин А.М. Торговля древней Москвы (XII - середина XV в.). М., 2001. С.52-58.

[5] Янин В.Л. Алтын и его место в русских денежных системах XIV-XV вв. // КСИИМК. Вып. 66. 1956. С. 22-23.

[6] Колызин А.М. Два сюжета из истории русского денежного дела XIV-XV вв. // Сб. "Средневековая нумизматика Восточной Европы" Т. 1. М., 2006. С. 97-100.

[7] Арциховский А.В., Янин В.Л. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1962-1976 гг.) М., 1977. № 442.

[8] Аристов Н.Я. Промышленность Древней Руси. С. 293.

[9] Арциховский А.В., Янин В.Л. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1962-1976 гг.). № 420.

[10] Там же. № 2.

[11] Псковская первая летопись. Тихановский список // Псковские летописи. М.;Л., 1941. С. 42.

[12] Там же. С. 71.

[13] Леонтьева Г.А., Шорин П.А., Кобрин В.Б. Ключи к тайнам Клио. М., 1994. С. 192-193.

[14] ПСРЛ. Т.27. М.;Л., 1962. С. 100; Т. 25. М.;Л., 1949. С. 245.

[15] Акты исторические, собранные и изданные Археографической комиссией. Т. I. СПб., 1841. С. 473-474. № 252.

[16] Хорошкевич А.Л. Торговля Великого Новгорода в XIV-XV вв. М., 1963. С. 55-56.

[17] ААЭ. Т. I. СПб., 1836. № 13. С. 8-9; Древнерусские княжеские уставы XI-XV вв. М., 1976. С. 177.

[18] Янин В.Л. Алтын и его место в русских денежных системах XIV-XV вв. // КСИИМК. Вып. 66. 1956. С. 25-26.

[19] Янин В.Л. Русские денежные системы IX-XV вв. // Археология СССР. Город. Замок. Село. М., 1985. С. 366; Колызин А.М. К вопросу о метрологии монетного чекана Москвы последней четверти XIV века // Всероссийская нумизматическая конференция. Вологда, 18-20 мая 1993 г. Тезисы докладов и сообщений. Вологда. 1993. С. 31.

[20] Аристов Н.Я. Промышленность Древней Руси. С. 301.

[21] ГВНП. М.-Л., 1949. № 123. С. 182.

[22] Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. М., 1988. С. 128.

[23] Гайдуков П.Г. Медные русские монеты конца XIV-XVI веков. М., 1993. С. 202-203.

[24] Амброджо Контарини. Путешествие в Персию // Барбаро и Контарини о России. К истории русско-итальянских связей. Л., 1971. С. 228.

[25] Потин В.М. Золотые западные монеты на территории Русского государства XIV-XVII вв. // Русская нумизматика XI-XX вв. Материалы и исследования. ГЭ. Л., 1979. С. 17.

[26] Фенглер Х., Гироу Г., Унгер В. Словарь нумизмата. М., Изд. 2-е. 1993. С. 100.

[27] Арциховский А.В., Янин В.Л. Новгородские грамоты на бересте (из раскопок 1962-1976 гг.). № 2.

[28] АСЭИ. Т. I. М., 1952. № 13. С. 33.

[29] Там же. № 15. С. 33.

[30] Там же. № 72. С. 65.

[31] Там же. № 83. С. 70.

[32] Там же. № 251. С. 179.

[33] Там же. № 260, 261. С. 189-190.

[34] Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи Археографической экспедицией Императорской академии наук. Т. I. СПб. 1836. № 144. С. 116.

[35] АСЭИ. Т. I. № 381. С. 278., № 499. С. 377; Таможенная Белозерская Грамота // ААЭ. СПб., 1836. Т. I. № 134. С. 99-101.

[36] Федоров Г.Б. Московские деньги времени великих князей Ивана III и Василия III // КСИИМК. М., 1949. № XXX. С. 70-81.

[37] Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. С. 123.

[38] АСЭИ. Т. I. М., 1952. № 499. С. 377.

[39] Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. С. 128.

[40] Акты Русского государства 1505-1526 гг. М., 1975. № 251. С. 253-254.

[41] Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. С. 130.

[42] Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. С. 155.

[43] Сигизмунд Герберштейн. Записки о Московии. С. 121-122.