Как хорошо, что есть на свете Шакко (Софья Багдасарова)

"Какой должна быть «хорошая» картина по мнению среднего пользователя рунета
Итак:

1) Хорошая картина обязательна должна быть "реалистичной", "вот прямо как в жизни", "похожей".

Любые формалистические стилические эксперименты, начавшиеся в европейской живописи более 150 лет назад, отвергаются. Художник, применяющий их, априори считается неумехой. Он рисует "непохоже" на реальную жизнь не по тому, что ищет новый изобразительный язык, а просто потому что недоучился и выпендривается, прикрывая свое неумение якобы прикольным стилем.


Слева: картина, написанная Пабло Пикассо в возрасте 15 лет. Справа - картина, написанная им в 26 лет

Идея о том, что художник сделал образ на картине непохожим, деформированным, упрощенным или преувеличенным -- нарочно, для усиления эффекта эмоционального воздействия -- отвергается мозгом такого зрителя как неправдоподобная.
В его иерархии ценностей  ничего важнее "сходства" нету, поэтому он не может себе представить, зачем художник нарочно "портит" то, что у него могло хорошо получиться.


Два пейзажа Казимира Малевича, написанные с разницей в 4 года

Слова "экспрессионизм", "фовизм", "неопримитивизм", "наби", "дадаизм" (и прочие названия направлений) значат для такого зрителя ровно то же, что "пбшунфщ", "гззэзим", "аэрркиутив" (примеры с сайта генератора несуществующих слов).

Слова "кубизм" и "супрематизм" такому зрителю знакомы, но используются однозначно как ругательные (в одном семантическом ряду с "ватниками", "либерастами" и проч.). Исключение делается для импрессионизма и Тулуз-Лотрека (наверно, потому что у него привычный язык плаката).

Художник, рисующий нечто нереалистичное, считается подобным зрителем:
а) неумехой
б) приспособленцем и конъюктурщиком, работающим на потребу заговора искусствоведа по облапошиванию олигархов
в) душевнобольным.

Такую штуку, как "эксперимент", по мнению описываемого зрителя, художники не изобрели. Физики, понимаете ли, изобрели (во времена Архимеда, минимум), биологи изобрели. Дети, лепящие куличики в песочнице и поливающие их водичкой -- изобрели. А художники -- нет.


Пикассо сокращает быка на своем знаменитом рисунке-эксперименте

Джаз-мэнам импровизировать можно, рок-гитаристам тоже. Рэперам, брейкдэнсерам. Ораторам. Театральным актерам. Людям всех творческих профессий -- можно.
Кроме художников.
Как только он начинает своим карандашом виртуозничать, отходя от реалистичности, то все. Он пустышка. Самозванец. Ненастоящий художник. Сумасшедший (и далее по списку, приведенному выше).


Эрнст Кирхнер. Цирк. 1910-е

Версия, что люди входят в музеи не за реальной жизнью, а за эмоциями и впечатлениями (и поэтому их подача может быть сколь угодно экзотической и неправдоподобной, как в экспериментальном театре), нашему обсуждаемому зрителю в голву не приходит.

Потому что он-то исходит из другого приципа:

2) «Хорошая» картина -- это та, которую можно унести домой и повесить у себя дома на стене

Только такая картина является хорошей, которая ласкает взор.
В идеале: котики, собачки, яблоки с вишнями, цветочки, морской пейзаж или лес (все ровно согласно эксперименту "Выбор народа" Комара и Меламида).


Если картина нереалистичная, некрасивая, на ней изображена сцена насилия или сюжет, неодобряемый нашим зрителем (межрасовый поцелуй, счастливая феминистка, русские на коленях перед Наполеоном) -- то такая картина "плохая", ненастоящее искусство.

Его даже можно призывать сжечь.
Вообще наш обсуждаемый зритель очень активно оперует выражением "дегенеративное искусство" (не зная, что это такое на самом деле). Любит перечислять, какие именно выделения из своего организма вызывает у него созерцание картины; вы вообще удивитесь, сколь объемный список самых разных видов выделений способен напечатать на клавиатурке наш неравнодушный зритель, когда картина его шокировала (если это происходит в моем блоге, то баню за нарушение его правил).

Картин, на которых изображено уродливое, некрасивое, страшное, неприятное, тоже существовать не должно. Пренебрежем тем, что это сразу вычеркивает половину католического искусства, а также всяких Веласкесов и Рембрандтов. Им кое-какая индульгенция все-таки дается из-за знакомо звучащих имен. Но если художник жил в каком-то обозримом прошлом, то сразу нет. Харам. В топку.
Это какое-то магическое мышление: типа если не изображать зла, то его сразу не существует? Три обезьянки и проч.

(Женщины весом более 60 килограмм на картинах тоже считаются злом и уродством; и наш потребитель рунета считает своим обязательным долгом сообщить, что именно он бы с изображенными покойницами НЕ сделал, как будто это кого-то интересует).

***

В правиле насчет "повесить дома" есть исключения: это те картины, которые в детстве были напечатаны в учебниках, на коробках конфет, открытках, в журнале "Юный художник", и вообще зашиты в подкорку человека с неким образованием.

Как бы очевидно, что "Явление Христа народу" унести домой невозможно.
Но, поскольку глаз к нему приучен, отторжения картина не вызывает, она все равно "хорошая".



Я бы обобщила это так "что если картина висит в Третьяковской галерее, то она тоже хорошая", однако "Черный квадрат" Малевича висит там же, а от него рядового потребителя рвет на мелкие лоскутья. Так что нет, не формулируется правила, если только не уточнять что "в Лаврушинском переулке".

Надо как-нибудь проверить, считается ли "хорошей" картина такого же размера, но из Русского музея.

Тратить свое время и умственный труд на попытки разобраться, что именно изображено на картине потребитель не любит. Ну ладно, прочитать сюжет -- еще можно. А вот напрячься и понять, почему именно оно изображено именно так, в такой необычной манере, как это связано с конкретной эпохой, когда создавалась работа, насколько вообще важно, какой это год, как это связано идеологией художника и его принципами экспериментирования, его этапом в личной жизни, его заказчиком, друзьями, настроением, военной обстановкой в мире -- нет, это решительно не возможно. Картина остается непонятной -- и поэтому она "плохая". Хорошие картины все понятны сразу, слету.  Обсуждаемый читатель ведь идеален ("любой гасконец с детства академик") и призывы к нему пойти почитать что-нибудь умное, энциклопедичное, он воспринимает как смертельное оскорбление.


Оноре Домье. Криспен и Скапен (1860-е)

Подобный зритель очень любит бросаться "хлесткими" (чужими) фразами, и потом гордо так приосаниваться, думая, что пригвоздил собеседника с лету. (Вот примерный список таких фраз /позёвывая/).
Это не картина, а говно (*).

Да мой ребенок нарисует лучше! (**) / Я в пятом классе точно такое же рисовал.

У художника наверно было плохо с глазами (***)

Фрукт-сиська, сиська-цветок.

А вы Незнайку не читали? там как раз про такого горе-художника.

Какие тут бабы толстые (****)

Это художник, он так видит.

А король-то голый!

Цитаты из романа Пелевина как железное доказательство Всемирного Заговора искусствоведов.

Стихотворение-пирожок "Искусствоведов группа тихо..."

А где Павленский?

Копипаст длинного перечисления для безграмотных "Если толстые тетки - то это Рубенс, если все похожи на Путина - то это ван Эйк и т.п.".

Цитаты из Ленина ("Искусство должно быть понятным народу"; "Интеллигенция - это говно нации"). Опять, заметьте, про говно, что ж все так любят это слово комментариях писать.

История про "дерьмо художника" Пьеро Мандзони (по смыслу аналогична "голому королю")*****

Отсылки к знаменитому посту К. Крылова про совриск (без понимания его смысла)

Да, отмечу также, что уважая максимально "реалистичные", "фотореалистичные" картины -- подобный потребитель при этом не способен заметить в них ошибки в анатомии, перспективе и т.д. Колорит предпочителен самый убийственный, простенький.

Главное, чтобы просто было похоже.
И это -- одна из главнейших причин, почему популярностью пользуются портреты Шилова, Сафронова и проч. -- за сходство, которое превыше всего.

В "социалистическом реализме" было много всякого и хорошего, и плохого, на самом деле это тоже был свой отдельный мир с весьма ярко выраженной стилистикой. Недаром картины соцреалистов сейчас узнаются с первого взгляда. Но главное, почему его так поощряли в СССР - это гениальное брендирование, со словом "реализм" в названии стиля.

Но вернемся к нашему среднему потребителю.
То, что представители настоящего течения "фотореализм", наоборот, пытаются раздвинуть рамки этого "фото-" и творить волшебные миры, им непонятно.



By Jantina Peperkamp

Хорошая картина должна быть понятной, без сложностей, не вызывать негативных эмоций, тяжелых раздумий.

Искусство должно быть понятным народу, видете ли. (На самом деле не "понятным", а "понятым", т.е. народ должен пошевелить мозгами и приложить труд к этому процессу понимания).

В общем, это два главных, основных правила, которые мне годами пытаются вдолбить average комментаторы, которым я пытаюсь объяснить -- ну уж даже не Пикассо, а хотя бы Матисса. Годы идут, а я остаюсь все такой же тупой, и не могу с этими принципами согласиться...

Потому что картина, которая создает эмоции, гораздо лучше той, которая просто фиксирует реальность.


"Испанка", Матисс

Ой, вот дополнительный пункт в психологическом портрете нашего среднего потребителя, чуть не забыла, сорри.

3) Трепетное отношение к чужим деньгам, заплаченным за произведения искусства

Не в моих привычках скатываться до такого сленга, но иного термина, чем "попаболь" я тут употребить не могу.
Человек искренне страдает, прочитав новость, что американский миллионер заплатил 60 миллионов долларов за картину Ротко. Тут сплетается сразу несколько сильных чувств: во-первых, картина "Ротко", согласно перечисленным выше принципам, однозначно плохая, читатель это достоверно знает. Во-вторых, он мог бы потратить эти деньги значительно полезней. В сердце возникает боль солидарности к американскому миллионеру.  Миллионер же нормальный мужик! (Тут логика очень проста -- читатель сам нормальный мужик, пусть и не миллионер, не повезло немножко; человек же, которому повезло стать миллионером, он такой же как я, только повезучей, значит точно нормальный мужик). Читатель новости волнуется за американца, он точно понимает, что коварные искусствоведы развели человека и впарили (о том, что это делают обычно галеристы -- люди совсем другой профессии, он не в курсе, конечно). Поэтому читатель должен выразить свое негодование вслух этой аферой! И еще раз пройтись асфальтовым катком по Ротко, ведь Ротко от этого подешевеет, да и какой-нибудь другой миллионер, прочитав комментарий, поостережется и не вляпается!

Если миллионер, купивший чучело акулы за 100 миллионов долларов, оказывается россиянином типа Абрамовича, то пепел Клааса начинает стучать в сердце совсем в другом ритме. Возникает заметная, звонкая нотка страдания за родину, в каждом -- в зависимости от градуса его патриотизма и проработанности ненависти к олигархам.


Макс Эрнст. 1921

В сущности, у меня возникло ощущение, что читатель считает, что искусство должно быть бесплатным, как при коммунизме.

Еще его. кстати, оскорбляет, когда живой современный художник требует за свои работы деньги.
Это, в принципе, нормально. коли этот художник работает на тебя лично на фрилансе и хреначит тебе логотип -- понятно же, что отдавать ему заслуженный гонорар морально и физически тяжело. Но почему же столь же больно и тяжело узнать, что художник из ЮАР судится с покупателем из Калифорнии за вывезенную и неоплаченную картину? Зачем надо писать (мне в моем блоге?!!!!), что художник из ЮАР нарисовал [именование физиологических выделений], обдурил коллекционера, впарив это ему, и теперь сам виноват, что не может с того денег получить? Зачем мне знать о вашей боли или ликованию по этому поводу?

Загадочно. Таинственно. Непостижимо.

***
Вот примерно такая картина мира вываливается на меня из моего почтового ящика с комментариями по утрам.
Я просто хотела поделиться с вами своей болью. Надеюсь, вышло ёмко."

Ссылка