Георг I.
Король Греции с 30 марта 1863 по 13 марта 1913 года. Застрелен в Салониках анархистом Александросом Схинасом в возрасте 67 лет.

Людвиг II Баварский.
Король Баварии с 10 марта 1864 по 13 июня 1886 года. Страдал психическим расстройством (предполагается, что речь шла о шизофрении или шизофреноподобном расстройстве). Жил в собственном мире, наполненном фантазиями на тему раннегерманской истории. Построил замок Нойшванштайн, выполненный в псевдоготическом стиле. Расходы на строительство замка едва не привели Королевство Бавария к банкротству. 9 июня 1886 года на основании заключения врачебного консилиума был признан неизлечимо душевнобольным, лишён дееспособности. После его задержания 12 июня 1886 года был вывезен из замка Нойшванштайн и сутки спустя, якобы, утопился в Штарнбергском озере. Однако с высокой вероятностью был убит, поскольку вместе с ним погиб и его личный врач, профессор фон Гудден. Смерть короля наступила в возрасте 40 лет.

Иоанн Павел I.
263-й Папа Римский с 26 августа по 28 сентября 1978 года. Планировал широкомасштабные реформы, затрагивающие финансовые интересы католических иерархов. Был найден мёртвым в своей постели. Высказываются версии об отравлении. В пользу оного говорит категорический отказ иерархов Ватикана от вскрытия тела Папы. Ему было 65 лет.

Альберт I.
Король Бельгии с 23 декабря 1909 по 17 февраля 1934 года. Будучи заядлым альпинистом, сорвался со скалы Марш-ле-Дам во время восхождения на неё. Разбился насмерть. Королю было 58 лет.

Авраам Линкольн.
16-й президент США с 4 марта 1861 по 15 апреля 1865 года. Смертельно ранен сторонником Юга Джоном Уилксом Бутом во время просмотра спектакля в одном из вашингтонских театров. Менее чем через сутки умер от нанесённой раны в возрасте 56 лет.

Джон Фицджеральд Кеннеди.
35-й президент США с 20 января 1961 по 22 ноября 1963 года. Застрелен в Далласе (штат Техас) Ли Харви Освальдом. На момент смерти президенту было 46 лет.

Густав II Адольф.
Король Швеции с 30 октября 1611 по 6 ноября 1632 года. В битве при Лютцене лично возглавил кавалерийскую атаку. Будучи ранен пулей в руку, был вынужден отступить в сопровождении 7 или 8 приближённых. В тумане наткнулся на большой отряд австрийских кирасир, был вновь ранен пистолетной пулей и добит шпагами. Последними его словами было: "Я был шведским королём". На момент гибели Густаву II Адольфу исполнилось 37 лет.

Александр I Карагеоргиевич.
Король Югославии с 16 августа 1921 по 9 октября 1934 года. Застрелен в Марселе вместе с министром иностранных дел Французской Республики Луи Барту. Убийство совершил член Внутренней македонской революционной организации Владо Черноземский. Александру I Карагеоргиевичу было 45 лет.

Карлуш I Мученик.
Король Португалии с 19 октября 1889 по 1 февраля 1908 года. Застрелен из в Лиссабоне террористами-республиканцами вместе со своим сыном, наследником престола принцем Луишем Фелипе. На момент смерти королю было 44 года.

Людовик XVI.
Король Франции с 10 мая 1774 по 21 сентября 1792 года. Гильотинирован 21 января 1793 года в возрасте 38 лет.

В данной теме предлагается демонстрировать монеты с изображением людей, скончавшихся насильственной смертью либо в результате несчастного случая. Краткое описание приветствуется.

Спасибо за ссылку :hi:

Тема завершена.

2-1/2 шиллинга 1897 года, серебро 925-й пробы, масса - 14,14 грамма, диаметр - 32,3 мм, толщина - 2,32 мм, тираж - 149160 экземпляров. Гравёр: Отто Шульц. Чеканились в 1892-97 годах.

2 шиллинга 1896 года, серебро 925-й пробы, масса - 11,31 грамма, диаметр - 28,7 мм, толщина - 2,16 мм, тираж - 353480 экземпляров. Гравёр: Отто Шульц. Чеканились в 1892-97 годах.

1 шиллинг 1897 года, серебро 925-й пробы, масса - 5,6555 грамма, диаметр - 23,7 мм, толщина - 1,82 мм, тираж - 397300 экземпляров. Гравёр: Отто Шульц. Чеканились в 1892-97 годах.

6 пенса 1896 года, серебро 925-й пробы, масса - 2?83 грамма, диаметр - 19,35 мм, толщина - 1,32 мм, тираж - 205480 экземпляров. Гравёр: Отто Шульц. Чеканились в 1892-97 годах.

3 пенса 1896 года, серебро 925-й пробы, масса - 1,41 грамма, диаметр - 16,3 мм, толщина - 1,04 мм, тираж - 166480 экземпляров. Гравёр: Отто Шульц. Чеканились в 1892-97 годах.

Один пенни 1898 года, бронза, масса - 9,4 грамма, диаметр - 30,8 мм, толщина - 1,8 мм, тираж - 262830 экземпляров. Гравёр: Отто Шульц. Монетный двор Претории. Чеканились в 1892-94 и 1898 годах. На аверсе изображён президент Республики Трансвааль Пауль Крюгер.

P.S. А песню про горящий в огне Трансвааль настоятельно рекомендую послушать – она есть в You Tube. Наберите в поисковике: «Трансвааль, страна моя, ты вся горишь в огне...»

Теперь перейдём к истории денежного обращения Республики Трансвааль. Валютой государства был риксдоллар. Первые банкноты были выпущены в 1865 году; эмиссию осуществило республиканское казначейство. В 1866 году в обращение поступают банкноты, номинированные в южноафриканских фунтах. Монетная стопа Трасвааля была идентична британской, то есть, один южноафриканский фунт соответствовал 20 шиллингам или 240 пенсам. При этом, в указанный период монеты не выпускались и в качестве разменных дензнаков выступали бумажные шиллинги. Первый выпуск монет (а это был золотой фунт) состоялся лишь в 1874 году, причём суммарный тираж первоначально составил менее 1000 экземпляров.   После учреждения Национального банка Южно-Африканской Республики (второе название Республики Трансвааль) в 1891 году были выпущены купюры а год спустя начат регулярный выпуск монет в тиражах, достаточных для обслуживания экономических интересов местного населения.
  С 1900 года южноафриканский фунт Республики Трансвааль был официально признан законным платёжным средством и в Оранжевом Свободном Государстве. Последняя трансваальская монета  увидела свет в первые месяцы 1902 года (волею случая это тоже был золотой фунт).
  После заключения мирного договора 31 мая 1902 года обе бурские республики прекратили своё существование не только де-факто, но и де-юре. На смену суверенной валюте пришли дензнаки метрополии в лице Великобритании.
  Наступали новый век и новые реалии…

Англичане в качестве превентивной меры стали развёртывать концентрационные лагеря, куда сгонялось всё бурское население. Это, разумеется, не были лагеря смерти, подобно Освенциму или Бухенвальду, однако условия содержания в них были весьма суровыми, что приводило к высокой смертности узников. Фермы буров сжигались, их посевы вытаптывались, а скот уничтожался. Кроме того, была организована система укреплённых постов, располагавшихся в прямой видимости друг от друга, что сильно затрудняло передвижения бурских партизанских отрядов.
  Одним словом, после кровопролитной и напряжённой борьбы, стоившей англичанам потери 22000 человек убитыми и умершими от болезней, а бурам – около 8000 бойцов и 26000 мирных жителей, скончавшихся от лишений в английских концлагерях, 31 мая 1902 года был подписан мирный договор, по результатам которого все буры получили амнистию за своё участие в боевых действиях, а англичане – территории бывших Республики Трансвааль и Оранжевого Свободного Государства. Так канули в Лету обе бурские республики, просуществовавшие на юге Африканского континента в течение нескольких десятилетий.

Буры понимали, что их шансы на победу являются весьма призрачными. Они решили действовать на опережение, то есть, вознамерились нанести быстрый удар по немногочисленным английским колониальным войскам, располагавшимся в Натале и Капской колонии и нанести им поражение до того, как прибудут подкрепления из метрополии. Поэтому 11 октября 1899 года буры, которым удалось собрать 45-тысячную армию, начали боевые действия.
  На первом этапе войны армиям Республики Трансвааль и Оранжевого Свободного Государства сопутствовал успех. В сражении при Стормберге (10 декабря 1899 года), произошедшем между подразделениями армии Оранжевого Свободного государства и англичанами, последние потерпели поражение, потеряв убитыми 26, ранеными 68 и пленными 696 человек. В битве при Колленсо (15 декабря 1899 года) объединённая армия бурских республик в составе 4500 бойцов нанесла поражение английскому отряду численностью свыше 16000 человек; при этом, англичане потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести 1138 солдат и офицеров – в то время, как потери буров не превышали 50 человек. Подобное соотношение потерь объяснялось различиями в тактике противоборствующих сторон: буры предпочитали воевать от обороны, а англичане стремились атаковать при первой же возможности; буры одевали одежду серых цветов, позволявшую им сливаться с местностью, а англичане гордо маршировали в ярко-красных мундирах, представлявших удобную мишень для метких бурских стрелков, любивших, к тому же, воевать лёжа, что минимизировало их потери.
  Однако по мере прибытия к театру военных действий подкреплений, чаша весов стала клониться на сторону англичан. В феврале 1900 года 45-тысячная английская армия нанесла тяжёлое поражение объединённой 7-тысячной армии Трансвааля и Оранжевого Свободного Государства. 13 марта 1900 года англичане захватили столицу последнего, город Блумфонтейн, фактически, выведя Оранжевое Свободное Государство из игры. 5 июня пала столица Республики Трансвааль Претория. В последующие 2 года война между бурами и англичанами носила партизанский характер, причём, в ней приняло участие более 2000 добровольцев, прибывших из Европы (в том числе, и России) и влившихся в ряды буров в их справедливой борьбе против английских захватчиков.

Тем не менее, несмотря на признание Великобританией независимости бурских республик, отношения между ними оставались напряжёнными. В 1877 году англичане аннексировали Трансвааль, поскольку были заинтересованы в разработке алмазных копей, незадолго до этого обнаруженных на территории обеих бурских республик. Некоторое время африканеры терпели власть захватчиков, но в декабре 1880 года подняли восстание, вошедшее в историю под именем вспыхнула Первой Англо-Бурской войны и завершившееся поражением Великобритании, которой пришлось признать внутреннее самоуправление Трансвааля. В 1884 году по итогам Лондонской конференции Республика Трансвааль вернула себе полный суверенитет.
  Впрочем, обретение независимости не решило проблем во взаимоотношениях с англичанами. Великобритания решила овладеть бурскими землями, что называется, тихой самой, а именно -  за счёт переселения туда многочисленных колонистов-англичан. К середине 90-х годов XIX века число последних стало столь значительным, что они стали претендовать на участие в управлении Трансваалем и Оранжевым Свободным Государством. Буры, являвшиеся потомками голландцев, не желали делить власть с англичанами и всячески препятствовали их притязаниям.
  В 1899 году президент Республики Трансвааль Пауль Крюгер согласился предоставить избирательные права английским поселенцам, однако Лондон не удовлетворился этим и потребовал распустить вооружённые силы республики. Таким образом, правительство королевы Виктории выдвинуло ультиматум, выполнение условий которого априори было невозможным. Назревала новая война.

В 1838 году не менее 10000 зулусов напали на 460 буров, рассчитывая их уничтожить. Однако мужественные колонисты, пользуясь техническим превосходством в вооружении (ружья и пушки против копий) перебили не менее 3000 дикарей, потеряв при этом, не более 3 человек (по другим источникам – вообще не понесли потерь).
  Теперь поселенцы могли вздохнуть с облегчением. Зулусы были вынуждены уступить им часть земель, на которых буры основали Республику Наталь. Новое государство управлялось парламентом – фольксрадом, а также премьер-министром и президентом, которые избирались на 3 месяца. Англичане отказались признать независимость Наталя и стали оказывать давление на его руководство, результатом чего стало согласие фольксрада, президента и премьер-министра республики на признание Наталя британской колонией (1843 год). Первое государство буров, просуществовавшее всего 4 года, кануло в Лету.
  Однако значительное число буров не смирилось с утратой независимости своей страны и покинуло колонию, переселившись на север, за реку Вааль. В 1854 году число переселенцев достигло 40000 человек и англичане были вынуждены признать независимость сперва Оранжевого Свободного Государства (со столицей в городке Блумфонтейн), а два года спустя – и Республики Трансвааль (столица – город Претория). Следует отметить, что с созданием двух независимых бурских государств туда устремилось множество потомков голландцев, осевших в Натале и капской колонии – к 1870 году белое население Трансвааля достигло 120000 человек; в Оранжевом Свободном Государстве к 1890 году проживало 207000 африканеров, что по местным меркам было весьма немало.

Справедливости ради, следует отметить, что Третья Кафрская война случилась уже в тот момент, когда Капской колонией заправляли англичане, захватившие её в 1795-1803 годах. Таким образом, сколь это ни парадоксально, бывшие голландские переселенцы получили поддержку в лице Британской Империи. Однако в 1803 году на фоне гегемонии Наполеона в Европе, союзная ему Голландия смогла вернуть контроль над Капской колонией и удерживала её до 1806 года, когда сюда вернулись осмелевшие англичане. Окончательно закрепившись в Капстаде, сыны Туманного Альбиона предприняли решительные меры против распоясавшихся дикарей, причём, поступили весьма остроумно: избегая вступать в сражения с воинами коса, они жгли и вытаптывали их посевы, лишив, таким образом, могучее (не менее 20000 человек племя) пищи. Дикари были вынуждены отступить и англичане вместе с бурами вернули контроль над ранее утраченными территориями.
  По итогам Венского конгресса 1814-1815 годов Капская колония была официальна признана британским владением. С этого времени сюда стали прибывать многочисленные английские колонисты. До поры до времени, они мирно сосуществовали рядом с бурами, однако, по мере роста числа англичан, стали сказываться национальные противоречия, осложнившее совместное сосуществование представителей двух европейских народов, населявших колонию.
  В 1830-40-е годы Капскую колонию покинуло не менее 15000 буров, переселившихся в центральные районы современной ЮАР. Это переселение получило название Великого Трека. Переселение проходило не гладко: в 1837 году воинственные племена зулусов напали на поселенцев и убили не менее 300 человек, среди которых было немало женщин и детей. Из этого можно сделать логичный вывод, что местные чёрные аборигены вовсе не были невинными агнцами, напротив – это были кровожадные и крайне воинственные племена, посягавшие не только на имущество, но и на жизнь довольно немногочисленных буров.

Постепенно городок Капстад расширялся и к 1691 году превратился в полноценную голландскую колонию – Капскую колонию, первым губернатором которой стал Симон ван дер Стел. К началу XVIII столетия голландцы контролировали земли вокруг Капстада в радиусе от 50 до 70 км, что было вполне достаточно для обслуживания интересов немногочисленного, в общем-то, белого населения. Не стоит забывать, что по соседству с бурами проживали многочисленные негритянские племена, часто враждебные по отношению к колонистам – по этой причине все мужчины Капстада для своего выживания должны были хорошо владеть оружием, дабы быть готовыми в любой момент защитить свои семьи и имущество от нападения дикарей.
  Впрочем, иногда проблема соседства с воинственными неграми решалась естественным путём: так, в 1713 году в колонии вспыхнула эпидемия оспы, выкосившая несколько тысяч готтентотов и вынудившая их в дальнейшем избегать тесного общения с колонистами, служившими источником заражения. Однако африканеры не полагались на силы природы и с оружием в руках осваивали новое жизненное пространство, оттесняя негров вглубь континента. Так, к 1730 году они уже контролировали земли в радиусе до 400 км от Капстада. При этом, нельзя сказать, что аборигены безропотно уступали притязаниям белых – напротив, они оказывали упорное сопротивление, иногда приводившее к кровопролитным стычкам. Например, в 1779 году между бурами и народностью коса вспыхнула Кафрская война, продолжавшаяся более 2 лет и завершившаяся отступлением колонистов. В 1789-93 и 1799-1803 годах коса вновь напали на африканеров и существенно потеснили их. Из сказанного следует, что путь буров вовсе не был усыпан розами – на нём изобиловали и шипы.

Трансваль, настал тяжёлый час
Для Родины моей.
Молитесь, женщины, ща нас
И ваших сыновей.

Это слова популярной до Революции, но в наши дни практически забытой песни на слова Г. Галиной и музыку М.А. Губченко. Посвящена она была мужественной борьбе буров против английских колонизаторов, известной, как Вторая Англо-Бурская война (1899-1902). Итогом этой борьбы стала гибель Республики Трансвааль – государства, основанного белыми переселенцами из Нидерландов. Но обо всём по порядку.
В 1652 году на юг Африки прибыли первые голландские колонисты, действовавшие от имени голландской Ост-Индской компании. Они основали перевалочную базу, получившую название Капстад (ныне это столица ЮАР город Кейптаун). Здесь складировались продовольствие, имелись большие запасы воды – одним словом, имелось всё для удовлетворения насущных потребностей проплывавших мимо европейских мореходов. Не удивительно, что благосостояние немногочисленного населения колонии быстро множилось, что, в свою очередь, привлекало сюда всё новых и новых переселенцев, среди которых подавляющее большинство составляли голландцы. Постепенно население Капстада росло, формируя специфическую общность, вернее – новый народ, впоследствии получивший название «буров» (от голландского слова «крестьянин») или «африканеров»; даже сформировался собственный специфический язык, отличавшийся от голландского и именуемый «африкаанс», на котором жители ЮАР разговаривают и поныне.

[QUOTE]Boris GodonEarth пишет:
Если идея конкурсов понравилась, как думаете, стоит по завершении этого конкурса провести опрос по наиболее восстребованным темам будущих баталий?[/QUOTE]


ОД-НО-ЗНА-ЧНО!

Думаю, в районе 5000 рублей.

Состояние Вашей монеты - слабенький VF. Год относительно обычный (хотя и не самый многотиражный). Вот эта монета на крупной немецкой площадке сейчас выставлена за 14 евро. У Вашей состояние даже послабее. Так что, вряд ли Вам дадут за неё более 550 рублей.

Тема завершена.

А эту монету несомненно держал в своих руках кто-то из участников обороны Танги, поскольку, рупия Германской Восточной Африки в 1914 году была отчеканена тиражом  в 500000 экземпляров и не могла пройти мимо бойцов храброго гарнизона этого маленького городка, затерянного на восточном побережье Чёрного Континента.

Но и обороняющиеся понесли существенные потери, которые нечем было восполнить. Стремительная атака обнажила один из флангов немецкой обороны, чем не преминули воспользоваться офицеры северо-ланкаширского полка, организовавшие атаку на открывшуюся брешь. Вопреки позиции своего главнокомандующего, не любившего пулемёты, у ланкаширцев имелось несколько "Максимов". Их было слишком мало для того, чтобы проломить линию обороны, их нельзя было использовать в мобильном бою, но вот загнать в окопы теперь уже немногочисленных немцев и негров было вполне по силам.
Английские пулемётчики открыли огонь, заставив защитников города ретироваться за линию обороны. По стечению обстоятельств, у последних к тому времени почти не осталось патронов и немецкие офицеры приготовились к последней отчаянной штыковой атаке. Вновь чаша весов склонилась в сторону генерала Эйткена...

И ТУТ ПРОИЗОШЛО ЧУДО, или нечто на него похожее. Оказалось, что ланкаширцы расположились на территории местной пасеки. Над их головами висели ульи, полные злых танзанийских пчёл, гораздо более крупных и ядовитых, нежели наши.
Немцы и негры выпустили в англичан последние патроны - и волею случая, часть их повредила висевшие на деревьях ульи. Рассвирепевшие пчёлы покинули свои уютные жилища и яростно атаковали ничего не подозревавших англичан и подошедших к ним индусов. Первыми побежали сипаи, за ними - англичане (справедливости ради заметим - уже довольно малочисленные после пережитых тягот боя).
Сипаи находу бросали винтовки, поскольку оные мешали им отмахиваться от пчёл и прикрывать голову руками. Обратный путь через болото доблестные индусы преодолели намного стремительнее, нежели в утренний поход. Выскочив на берег, они бросились в море и поплыли к английским кораблям.
Впрочем, были и случаи героизма. Так, один английский сигнальщик не покинул свой пост на берегу ипродолжал отдавать сигналы флажками, несмотря на наличие не менее чем 300 пчелиных укусов, за что впоследствии был награждён Военным Крестом. Но таких случаев были единицы - подавляющая же часть солдат экспедиционного корпуса была деморализована и неспособна к продолжению боя.
Потери сторон в этом странном сражении были таковы:
1. Обороняющиеся - 15 немцев и 54 воина-туземца убитыми и ранеными (примерно 1/4 от числа защитников Танги, поскольку, не все подразделения маленькой германской колониальной армии прибыли на место сражения).
2. Атакующие - более 800 убитых и примерно столько же раненых и пропавших без вести.

Англичане с позором убрались восвояси и вскоре превратились в посмещище. Удар по британскому престижу был столь весомым, что в газете "Таймс" вышла статья, обвинявшая немцев в использовании нового вида оружия - "дрессированных боевых пчёл". Что касается аммуниции, брошенной англичанами на берегу, то она стала законным трофеем полковника Пауля фон Леттов-Форбека и позволила ему сопротивляться англичанам, португальцам и бельгийцам ещё 4 года и закончить войну наступлением на португальский Мозамбик и британскую Родезию.

Такова роль ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА СЛУЧАЯ.

Индусы начали отступать и вскоре смешались со своими собратьями, шедшими позади них.
Но тут удача улыбнулась генералу Эйткену: северо-ланкаширский пол и гуркхи, получив порцию немецкого свинца в грудь и некоторое количество индийского свинца в задницу, не потеряли присутствия духа и в стремительной атаке прорвались на окраины Танги, вступили в рукопашную схватку с её защитниками и оттеснили их к центру города. Англичане захватили городскую ратушу и водрузили над нею английский флаг.
Полковник Пауль фон Леттов-Форбек попал в критическое положение. Его туземные содаты оказались слабее гуркхов в технике рукопашного боя и стали разбегаться кто куда. Линия обороны должна была вот-вот рассыпаться... английские моряки, видя Юнион Джек, развевающийся над зданием ратуши, салютовали победе...
И ТУТ ПРОИЗОШЛО НЕЧТО.
Капитан фон Хаммерштейн, командовавший одной из рот защитников Танги, видя, что его подчинённые-туземцы отступают и разбегаются во всех возможных направлениях, за исключением того, откуда наступали англичане, заорал на своих солдат:
"Кого я вижу, женщин или гордых воинственных сынов Вахехе и Ангони?!" При этом, он имел в виду национальную принадлежность своих подчинённых, являвшихся представителями двух вышеназванных племён.
Призыв капитаны не возымел действия - ещё не стихли его слова, как молодой воин племени Вахехе дал стрекача.
Выкрикнув немецкое ругательство, фон Хаммерштейн вытащил из своей полевой сумки бутылку вина и в сердцах со всей своей тевтонской моченьки запустил её вослед удирающему негру.
Так уж вышло, что бутылка прилетела аккурат, в затылок паникёру, отчего тот брякнулся на землю. Видевшие всё это воины племени ангони, испытывавшие к племени вахехе такой же дух соперничества, как мы - к полякам, подняли на смех незадачливого беглеца.
Это очень не понравилось соплеменникам последнего, которые испытали острое чувство унижения и стыда за своего единородца. Для начала они хорошенько измордовали получившего по башке бутылкой соратника, а затем, желая реабилитироваться перед ангони и капитаном, ринулись в атаку на гуркхов и англичан.
Теперь уже и воины ангони, не желая уступить конкурентам, ринулись вслед за ними.
Первыми под руку попались сипаи, не отличающиеся боевым задором. Вахехе и Ангони, вооружённые ручными пулемётами, накрыли индусов лавиной огня и обратили их в бегство. Стрельба из пулемётов велась прямо находу (ствол укладывался на плечо впереди идущего воина), что обеспечивало неграм преимущество в плотности огня, превратив их стационарные огневые точки в мобильные.
Выгнав врага из города, немцы и негры ринулись в болото, где ещё находилось немало англичан. Началась рукопашная схватка, где, опять-таки, за счёт мобильного использования пулемётов немногочисленные защитники Танги одержали верх над численно превосходившим их врагом.

Тут то их и поджидали четыре роты полковника Пауля фон Леттов-Форбека, уютно устроившиеся за земляной насыпью, отделявшей город от болота. Умный полковник обеспечил телефонную (!) связь между каждой из рот, благодаря чему, мог стремительно отдавать распоряжения подчинённым. За те два дня, когда англичане неспешно выгружали на берег свои припасы, немцы успели обнести насыпь несколькими рядами колючей проволоки; кроме того, в отличие от генерала Эйткена, не любившего пулемёты, полковник Пауль оные весьма уважал и не преминул воспользоваться неожиданной двухсуточной форой для организации пулемётных позиций. Англичане сами загнали себя в ловушку, высадившись на болоте - теперь они были вынуждены наступать именно в то место, где ИХ ТЕРПЕЛИВО ЖДАЛИ.
Впрочем, вторая серия неприятностей началась ещё до появления сипаев перед пулемётными гнёздами: во время второго марша по болоту они подверглись обстрелу со стороны лучших туземных стрелков, которых полковник фон Леттов-Форбек спрятал в густых ветвях баобабов. Одним словом, в то время, когда индусы месили болотную жижу, негры увлечённо палили в них ОТКУДА-ТО СВЕРХУ, отдавая предпочтение офицерам, одетым в красивую, яркую парадную форму, существенно облегчавшую туземцам задачу по выбору цели.
Ну, а когда первые ряды атакующих вышли на сухую землю и изготовились к атаке, в дело вступили немецкие пулемёты. Напомню, что впереди шли гуркхи и Северо-Ланкаширский полк - цвет этого экспедиционного корпуса.
После того, как немцы открыли пулемётный огонь, смертоносные очереди начали достигать и индусов, ещё маршировавших по болоту. Те в ответ стали палить из винтовок в направлении пулемётчиков, а поскольку между пулемётчиками и сипаями аккурат располагались гуркхи и ланкаширцы, то досталось именно им.

Генерал Эйткен, накануне рассмотревший город Тангу в бинокль и не заметивший оборонительных сооружений, приготовился к лёгкой прогулке. Он отдал приказ начать неспешную выгрузку на берег аммуниции, а также разрешил офицерам нарядиться в парадную форму, поскольку, предполагал скорое триумфальное вступление в порт и победу над противником. Доставка аммуниции растянулась на двое суток. Это позволило защитникам Танги существенно укрепить свои оборонительные позиции и подтянуть ещё две роты солдат.
Но И ЭТО промедление не являлось фатальным для успеха экспедиции, поскольку, очень уж малочисленны были германские колониальные войска, даже с учётом подошедших подкреплений.
Англичане наладили торговлю с местными жителями и узнали о том, что им противостоит жалкая горстка обороняющихся. Генерал Эйткен окончательно уверился в предстоящей Виктории и, не удосужившись произвести разведку местности, 4 ноября 1914 года двинул свои войска в атаку.
Атака при отсутствии малейших представлений о местности, по которой она будет проходить, стала ЕЩЁ ОДНОЙ КАПЛЕЙ.
Два полка сипаев угодили в трясину, кое-как выбрались из неё и, порядком уставшие и измазанные в болотной тине, продолжили движение вперёд. НЕМЦЕВ НЕ БЫЛО.
Индусы и их английские офицеры приободрились и тут...
... и тут из болотной жижи вынырнули негры, дали залп, уложили наповал трёх офицеров и с воем атаковали бангалорский полк. Сипаи пришли в ужас, поскольку вообразили, что подверпглись атаке каннибалов. Они пустились наутёк, развив при этом спринтерские скорости и завидную прыть. Английские офицеры Бангалорского полка пытались остановить бегущих, но тут же были убиты туземцами. Дошло до того, что офицер-индус пытался зарубить английского офицера, препятствовавшего его бегству, и был застрелен последним.
Отступив на берег, англичане решили, что подверглись атаке противника, численностью от 2000 до 3000 человек (на деле же в атаке участвовало менее 200 туземных солдат). Потери англичан на тот момент составили более 300 убитых сипаев.
Генерал Эйткен пришёл в ярость и отдал приказ об атаке всеми имеющимися силами, то есть, более чем 7500 человек. При этом, он решил достичь успеха в штыковой атаке и рукопашном бою - для чего в первую линию выдвинул северо-ланкаширский пехотный полк, укомплектованный чистокровными англичанами, а также кашмирский стрелковый пол гуркхов, славящийся своей стойкостью в рукопашном бою.
Командир эскадры предложил обстрелять город из пушек, на что генерал сухо ответил в том смысле, что "хватит с них и холодного оружия".
И вот, первая линия атаки приблизилась к окраинам Танги...

...меж тем, англичане неспешно занялись разминированием гавани и занятие это отвлекло их внимание от некоторого оживления, воцарившегося на берегу. Как ни странно, ни одной мины найдено не было. Зато, на траление гавани ушло несколько часов, в продолжение которых вся экспедиционная рать оставалась на кораблях и изнывала под африканским солнцем. Собственно говоря, мин и не было - просто хитроумный бургомистр нашёл способ выиграть время, столь важное для немногочисленных защитников города.
Впрочем, и здесь ещё всё было в руках генерала Эйткена и англичане имели все шансы на победу. Но тут в дело вновь вступил Его Величество Случай.
Командир эскадры капитан Кофилд не желал рисковать кораблями, опасаясь не существующих "мин" и настоял на том, чтобы высадка пехоты была произведена на расстоянии мили от Танги. Генерал-майор Эйткен счёл сию предосторожность разумной и отдал соответствующее распоряжение.
Близилась тёмная, как смоль африканская ночь. Англо-индийское воинство приступило к высадке на берег.
И только тут обнаружилось, что местом высадки является болото, кишащее ядовитыми змеями и комарами. Индийские солдаты, рекрутированные из деревень, считали, что земля, на которую они ступили, была населена каннибалами, в связи с чем, их воинский дух с наступлением ночи испарился, как запах дешёвого тройного одеколона. Индусы начали сослепу палить в темноту из винтовок, воображая, что к ним подкрадываются злые негры-людоеды. Появились первые потери, ибо неопытные последователи Вишну и Шивы палили друг в друга.
Наступило утро...

Тем временем, генерал Эйткен допустил вторую ошибку: отказался взять пулемёты, посчитав, что они "пожирают" слишком много боеприпасов, а кроме того, создают у его подчинённых "оборонческие настроения". Эйткен же планировал сугубо наступательную операцию, справедливо рассчитывая победить противника не умением, так числом. Не то, чтобы отсутствие пулемётов сильно снижало его шансы на победу, но, в купе с шестнадцатидневной задержкой, стоившей англичанам потери фактора внезапности, явилось ЕЩЁ ОДНОЙ каплей, которая, как известно, камень точит.
Наконец, море успокоилось и англичане двинулись к намеченной цели, каковою являлся порт Танга, располагавшийся на территории современной Танзании.
Танга была населена германскими колонистами, преимущественно, выходцами из Пруссии. Это был маленеький, но аккуратный городок, архитектура которого напоминала далёкую Германию. При этом, немцы вполне ладили с туземным населением и могли рассчитывать на его лояльность.
И вот, 2 ноября 1914 года в бухту Танги прибыла британская эскадра, доставив к африканским берегам восьмитысячный корпус генерала Эйткена.
Далее начались неожиданности.
На пирсе при полном параде стоял бургомистр Танги герр Аурахер. От англичан прибыл парламентёр и уведомил его о том, что "все мирные соглашения, ранее заключённые между Великобританией и Германией, отныне признаются недействительными".
Бургомистр вежливо выслушал парламентёра, не менее вежливо уведомил его о том, что гавань заминирована и попросил предоставить время на "консультации с губернатором колонии". Англичанин любезно согласился подождать.
Между тем, герр Аурахер направился вовсе не к губернатору, а послал гонца к полковнику фон Леттов-Форбеку, уведомляя его о прибытии англичан, после чего переоделся в немецкую военную форму и приготовился к бою.
Полковник, получив письмо, немедленно направил в город две роты солдат, вскоре занявших заранее подготовленные позиции...

Впрочем, даже несмотря на утрату фактора неожиданности, генерал Эйткен имел все шансы на победу, поскольку, против его восьмитысячной армии Германская Восточная Африка на тот момент могла выставить отряд, состоявший лишь из 155 немцев.
Командовал ими опытный полковник Пауль фон Леттов-Форбек - сорокачетырёхлетний служака, не питавший иллюзий по поводу потенциала своего воинства, но безраздельно преданный кайзеру и Родине.
Узнав о погрузке экспедиционного корпуса на суда в бомбейской гавани, полковник немедленно мобилизовал 1200 воинов-туземцев и начал обучать их стрельбе. Шестнадцатидневная задержка англо-индийского воинства дала время привить рекрутам подобие того, что в годы моей юности именовалось "начальной военной подготовкой". Таким образом, германские колониальные войска достигли численности чуть более 1300 человек - много лучше, чем было, но ничтожно мало, по сравнению с силами противника.
Впрочем, туземцы оказались весьма способными к обучению в стрельбе и к исходу второй недели они уже сносно попадали в мишени на расстоянии до 500 метров.
Оставалось ждать.  

Приложение: портрет полковника фон Леттов-Форбека.