Поиск

Реклама. Рекламодатель ИП Багичев Р.Р. ИНН 504903094924.

Реклама. Рекламодатель: ИП Зольников Дмитрий Владимирович ИНН 772900240228.

Главная

О клубе

Форумъ

Маркетъ-плейсъ СМ

Скупка и оценка

датские кроны банкноты

Биографiи

Библiотека

Книга Гостей

Журналъ "Старая Монета"

Офицiальный грейдингъ NGC

Реклама. Рекламодатель: ООО «Инновационные интернет платформы» ИНН 7721330248.

На главную страницу Библиотеки

Пухов Е.В. "Тайны ефимков Фукса".

Прочитано 1450 раз(а)

Пухов Е.В. "Ценник на ефимки".

Прочитано 661 раз(а)

Пухов Е.В. "История ефимков".

Прочитано 1244 раз(а)

Ширяков И.В. "Новые данные о чеканке золотой, крупной серебряной и медной монеты в Москве летом 1654 г.".

Прочитано 14834 раз(а)

В данной главе, как это еще совсем недавно ни казалось бы бессмысленным и даже абсурдным, будет проведено обсуждение подлинности ефимков знаменитой коллекции Вилли Фукса (W. Fuchs). В последнее время эта сложная, противоречивая, с флером таинственности тема становится все более актуальной. И мы, с учетом тематики данной книги, просто обязаны предпринять попытку ее освещения. В отношении обозначенной проблемы нами будут представлены различные, в том числе неоднозначные факты, отмечены выявленные несоответствия, обращено внимание на неясные, а порой и загадочные обстоятельства. При этом, понимая отсутствие возможности исчерпывающе познать эту сложную тему и полностью раскрыть ее в рамках одной главы, мы выделим только главные моменты и ограничимся минимумом наших комментариев и выводов.
Известный западногерманский коллекционер В. Фукс (1917-1994) - человек незаурядной судьбы. Офицером вермахта он был участником Второй мировой войны. В 1945-1949 годах находился в советском плену, во время которого работал инженером на эвакуированном предприятии. Неоднократно посещал Советский Союз. Являлся одним из основателей и президентом «Ассоциации по изучению истории международного денежного обращения» (Франкфурт-на-Майне).
В. Фукс активно коллекционировал российские монеты, особое внимание уделяя ефимкам. Он сформировал коллекцию ефимков, в свое время считавшуюся самой обширной за пределами СССР. В. Фукс был хорошо знаком с И. Г. Спасским и вел с ним обширную переписку. Почти все ефимки из коллекции В. Фукса вошли в каталог книги И. Г. Спасского «Русские ефимки» (1988), тем самым, как казалось, приобретя весьма надежный провенанс.
Основная часть коллекции В. Фукса в составе 199 ефимков (включая 7 полуефимков) в 1997 году была выставлена его наследниками на торги аукциона «Sotheby's» (Лондон) и вызвала большой интерес. В каталоге аукциона при описании представленных к продаже ефимков есть ссылки на их прежние приобретения В. Фуксом у отдельных нумизматов и на различных аукционах Европы и Америки с 1960 по 1990 годы.
И тут сразу проявляется явное несоответствие. Так, в каталоге «Sotheby's» лишь в отношении 23 ефимков приводятся ссылки на их предыдущую принадлежность известному дилеру и коллекционеру из Хельсинки Л. Содерману (L. Sodermann), тогда как существуют сведения, согласно которым более сотни ефимков из коллекции В. Фукса ранее принадлежали именно ему.
Попробуем подвергнуть анализу этот значимый момент. И. Г. Спасский в книге «Русские ефимки» пишет, что в период до 1920-го года в г. Люботин (возле Харькова) был найден клад, содержащий более сотни ефимков. Там же указано, что большинство монет из этого клада было приобретено Л. Содерманом, а впоследствии уже его наследники продали 106 ефимков из этого клада В. Фуксу. Таким образом, получается, что согласно приведенным сведениям, в собрании В. Фукса находилось более сотни ефимков, ранее принадлежавших Л. Содерману и происходящих из «Люботинского клада». Поэтому совершенно непонятно, почему в каталоге аукциона «Sotheby's» всего лишь 23 ефимка отмечены как относящиеся к собранию Л. Содермана, а в отношении остальных ефимков даны ссылки на их приобретение В. Фуксом из всевозможных других источников (включая разные аукционы) в период с 1960 по 1990 годы? Т.е., исходя из этих данных, ефимки В. Фуксу поступали дискретно и с большим разбросом во времени, в чем просматривается явное противоречие с информацией о комплексной покупке им ефимков «Люботинского клада», ранее бывших у Л. Содермана.
При этом весьма странно, что уникальный «Люботинский клад» практически не известен науке. Он не описан, не установлены дата и точное место его изъятия. И. Г. Спасский в книге «Русские ефимки», приводя данные о десятках известных кладах, содержащих ефимки, о «Люботинском кладе» упоминает весьма уклончиво, без предоставления каких-либо уточняющих сведений. Там же, в каталоге книги, при описании всех ефимков, принадлежавших В. Фуксу, только в отношении 5 монет И. Г. Спасский указывает, что они происходят из «Люботинского клада». В каталоге аукциона «Sotheby's», где продавались 199 ефимков из коллекции В. Фукса, «Люботинский клад» вообще ни разу не упоминается.
В этой связи интересна информация, приведенная американским нумизматом с русскими корнями В. Арефьевым (V. Arefiev) при освещении на нумизматическом сайте «Старая Монета» биографии Л. Содермана, которого он охарактеризовал как одного из видных, но одновременно и самым загадочным коллекционером-нумизматом русского зарубежья. В. Арефьев указывает, что судя по возрасту, Л. Содерман мог покинуть Россию после революции вместе с родителями, будучи подростком. А в отношении «Люботинского клада» В. Арефьев отмечает, что он был найден еще до революции. При сопоставлении этих обстоятельств следует, что ефимки «Люботинского клада» Л. Содерман мог приобрести никак не подростком, а находясь уже в зрелом возрасте, т.е. спустя годы с момента обнаружения клада.
Возникает ряд вопросов. Где находились эти ефимки до поступления их Л. Содерману? Почему ефимки из этого клада за прошедшее время не рассеялись по свету? Понятно - войны, революции, смутное время, экспроприации, разгул преступности. Все припрятывалось, вывозилось. Но, тем не менее, хоть какие-то уточняющие сведения в отношении обнаружения, состава и дальнейшей судьбы уникального «Люботинского клада» должны были бы обязательно появиться в трудах нумизматов той эпохи, пусть даже в более поздних публикациях. Ведь речь идет о нумизматике, где такие моменты чрезвычайно важны и тщательно отслеживаются, тем более, что клад, согласно приведенным сведениям, был найден еще до революции, когда в Российской империи нумизматика находилась в самом расцвете.
В нумизматической литературе «Люботинский клад» впервые «всплыл» лишь в 1988 году в книге И. Г. Спасского «Русские ефимки». Откуда и когда И. Г. Спасский получил сведения об этом кладе - неясно. Так, в его книге «Талеры врусском денежном обращении 1654-1659 годов», вышедшей в 1960 году, где описано более 900 известных на то время ефимков, никакой информации в отношении монет из «Люботинского клада», как и о самом кладе, еще нет. Логика подсказывает, что эти сведения И. Г. Спасскому были предоставлены значительно позднее самим В. Фуксом, когда его ефимки вносились в каталог готовящейся к печати книги «Русские ефимки». В свою очередь В. Фукс, наверняка услышал «увлекательную» историю о «Люботинском кладе» из уст тех, кто продал ему большую партию ефимков, связав их с этим кладом.
Итак, уважаемый читатель, не кажется ли весьма странным, что уникальный клад, содержащий более сотни ефимков, который якобы был найден к моменту первого упоминания о нем в публикации И. Г. Спасского более 70 лет назад, ранее ни разу не упоминался в нумизматической литературе? И вообще, не возникает ли мысль о мифическом происхождении этого клада? Это впечатление не может не усиливаться еще и тем, что скудные и разрозненные сведения о наличии удивительно большого количества ефимков в «Люботинском кладе», о предшествующем владении большинством из них Л. Содерманом, о времени и источнике поступления этих монет В. Фуксу, полны нестыковок, противоречий и недомолвок. Поэтому, например, в нашем восприятии «Люботинский клад» имеет явный налет призрачности, и его существование не может быть расценено как достоверный факт. К тому же, и участие Л. Содермана в этой истории тоже не является подтвержденным эпизодом и его вовлечение сюда вполне может быть расценено лишь как использование в определенных целях имени известного коллекционера. И эти моменты являются исходными загадками данной темы.
После весьма активных торгов на аукционе «Sotheby's», ефимки из коллекции В. Фукса постоянно появлялись на других нумизматических аукционах мира, успешно проходили трейдинг и слабирование.
Всегда было принято считать, что ефимки из собрания В. Фукса, тем более те, которые включены в каталог И. Г. Спасского, являются гарантированно подлинными. Правда, вскоре после прошедшего аукциона «Sotheby's», Р. Зандер, представляя отчет по его итогам в выходящем в США периодическом издании «Journal of the Russian Numismatic societe» (№ 63, 1997 г.), высказал сомнение в подлинности четырех проданных там ефимков (№№ 14,16, 27, 49). Но эта информация прошла незамеченной основной массой нумизматов. И интерес к ефимкам из коллекции В. Фукса оставался высоким.
Однако в последние годы вокруг этих ефимков стали происходить весьма загадочные события. В качестве иллюстрации можно привести пример в отношении 11 ефимков (включая 1 полуефимок), сначала выставленных на торги на аукционе «Sincona A.G» (№12 (2), 2013, Цюрих), а затем без объяснения причин снятых с продажи, что вызвало озабоченность среди нумизматов и разговоры о якобы поддельности этих ефимков. В частности, высказывалось предположение, что данные ефимки ни что иное как подделки, качественно скопированные с подлинных ефимков В. Фукса. Уточним, что все эти 10 ефимков и 1 полуефимок И. Г. Спасским в свое время были включены в каталог книги «Русские ефимки», а впоследствии продавались в составе коллекции В. Фукса на аукционе «Sotheby's» (1997 г.). Приводим изображения некоторых ефимков из каталога «Sincona A.G» (рис. 95, 96, 97).

Рис. 95. Ефимок, выставленный на аукционе «Sincona A.G». И. Г. Спасский «Русские ефимки», №1149. «Sotheby's», коллекция В. Фукса, №122.

Рис. 96. Ефимок, выставленный на аукционе «Sincona A.G». И. Г. Спасский «Русские ефимки», №1153. «Sotheby's», коллекция В. Фукса, №124.

Рис. 97. Ефимок, выставленный на аукционе «Sincona A.G». И. Г. Спасский «Русские ефимки», №1731. «Sotheby's», коллекция В. Фукса, №199.

Нами была предпринята попытка прояснить данную ситуацию. С этой целью фотографии всех ефимков, выставленных и снятых с продажи аукциона «Sincona A.G», мы тщательно сопоставили с аналогичными фотографиями из книги И. Г. Спасского «Русские ефимки» и из каталога «Sotheby's», где продавалась коллекция ефимков В. Фукса.
В результате проведенного сравнения установлено, что абсолютно все ефимки, снятые на аукционе «Sincona A.G», полностью соответствуют таковым, отраженным в указанных печатных материалах. Другими словами, это те же самые монеты, а не их копии. Впрочем, заинтересованный читатель в этом может убедиться самостоятельно, так как вся исходная информация для этого указана. И таким образом, снятие этих ефимков с аукциона, как тогда нам казалось, было связано с какими-то иными обстоятельствами, но не с сомнениями в их подлинности.
Приведенные выше сведения были представлены и в первом издании нашей книги. А уже после ее выхода в свет имело место продолжение событий, связанных с этими монетами. На аукционе «The New York Sale» (№ 38, 2016 г.) были выставлены 5 ефимков из 11 ранее снятых с торгов на аукционе «Sincona A.G». И все они в Нью-Йорке были успешно проданы. Причем, нам удалось побеседовать с авторитетными участниками этого аукциона, которые засвидетельствовали, что все ефимки, особенно с учетом провенанса, вызвали серьезный интерес и их продажи были реальными. На последующих аукционах «The New York Sale» (№41, 2017 г, № 44, 2018 г.) также в заметном количестве (9 и 6 соответственно) были выставлены уже другие ефимки, происходящие из коллекции В. Фукса.
Изложенное наглядно демонстрирует, что ефимки из собрания В. Фукса остаются востребованными на нумизматическом рынке, несмотря на появившуюся вокруг них атмосферу смутной неопределенности. При этом обращает на себя внимание тот факт, что ефимки из этого собрания все чаще стали появляться в открытой продаже. И это вызывает не только удивление, но и недоверие, так как обычно хороший нумизматический материал, к тому же с провенансом, плотно «оседает» в серьезных коллекциях. На фоне подобных событий, в нумизматических кругах стали появляться и усиливаться слухи, что среди ефимков В.Фукса имеется много подделок, однако конкретной информации в виде каких-либо публикаций на этот счет не было.
Прервала литературное безмолвие в этой теме вышедшая в 2015 году книга К. М. Темираева с остроумным названием «Осторожно, ефимок! Или ефимки с призраком», в которой автор утверждает, что 85 (43%) из 199 ефимков, проданных на аукционе «Sotheby's» в составе коллекции В. Фукса, являются поддельными. С сожалением приходится констатировать, что материал в книге подан бегло и весьма схематично, к тому же без должной аргументации приведенных выводов. Издание проиллюстрировано слишком мелкими и недостаточно качественными фотографиями надчеканов без предоставления четкой систематизации и детализации их особенностей, хотя именно своеобразие ряда надчеканов на ефимках В. Фукса является основой, на которой выстроена концепция книги. Кроме того, как нам представляется, автор рассматривает в качестве поддельных, ряд копеечных клейм и клейм даты, которые не имеют заметных отличий от подлинных. Может быть, именно поэтому книга не смогла убедительно донести до основной массы читателей адресованную им информацию, в результате чего она довольно прохладно была принята нумизматическим сообществом и в частности на нумизматическом форуме «Старая Монета». Признаться, мы тоже вначале не восприняли книгу всерьез, тем более что она кардинальным образом расходилась со взглядом самого И. Г. Спасского на коллекцию ефимков В. Фукса. Но, со временем, более обстоятельно вникнув в суть изложенного материала, нам стало ясно, что К. М. Темираев имеет довольно веские основания для высказывания своей позиции.
Поэтому после длительных размышлений мы решили, несколько упростив и стандартизировав подход, попытаться перепроверить этот серьезный и достаточно смелый вывод. Уточним - мы не ставили перед собой цель определить подлинность абсолютно всех ефимков из коллекции В. Фукса. Эта задача, по объему и сложности, явно выходит за пределы возможности отдельной главы книги. Да и по фотографиям это достоверно сделать нереально. Мы решили ограничиться поиском ответа на главный вопрос - действительно ли в коллекции В. Фукса могли оказаться поддельные ефимки, несмотря на то, что И. Г. Спасским они были включены, по сути, во всемирный каталог ефимков? И для этого нужно было найти простой, наглядный и легко воспроизводимый способ получения искомого результата.
В ходе подобных раздумий вспомнилось, что еще в ходе работы над первым изданием нашей книги, при изучении ефимков коллекции В. Фукса,, нам показалось странным наличие некоторых своеобразных и повторяющихся элементов на надчеканах, которые ярко выражены на ефимке, представленном ниже в качестве примера (рис. 98).
Так, в собрании В. Фукса обращала на себя внимание большая частота ефимков с копеечным клеймом (рис. 99а), в целом соответствующем копеечному клейму 1-го типа, но на котором у коня имеется дополнительная передняя нога («пятиногий конь»). Впрочем, это обстоятельство тогда нами воспринималось как результат двойного удара при переводе изображения с маточника на штемпель, тем более, что на этом копеечном клейме также просматривалось нечеткое удвоение копья.
Также нам тогда бросилась в глаза довольно большая частота в собрании В. Фукса ефимков, имеющих не совсем обычное клеймо даты (рис. 99а). Это проявлялось особой графикой цифры «6» и второй цифры «5», что не соответствует ни одному их трех известных типов клейм даты, описанных Р. Зандером. В частности, у цифры «6» верхушка короткая и заканчивается подобием «ласточкиного хвоста», а вторая цифра «5» имеет верхнюю часть, направленную резко вверх. И хотя это клеймо даты имеет определенное сходство с 1-м типом (по Р. Зандеру), при целенаправленном рассмотрении вышеуказанные отличия определяются без особого труда, что позволяет данное необычное клеймо даты довольно легко идентифицировать. В тот период эти особенности клейма даты нами воспринимались как результат правки штемпеля из-за его износа.

Ефимок из коллекции В. Фукса.

ис. 99. Клейма ефимка из коллекции В. Фукса в сравнении с таковыми обычного ефимка. А - Копеечное клеймо с «пятиногим конем» на ефимке из собрания В. Фукса. Клеймо даты с особым начертанием цифры «6» и второй цифры «5» на ефимке В. Фукса. Б - Копеечное клеймо 1-го типа обычного ефимка. Клеймо даты 1-го типа обычного ефимка.

Рис. 99. Клейма ефимка из коллекции В. Фукса в сравнении с таковыми обычного ефимка. А - Копеечное клеймо с «пятиногим конем» на ефимке из собрания В. Фукса. Клеймо даты с особым начертанием цифры «6» и второй цифры «5» на ефимке В. Фукса. Б - Копеечное клеймо 1-го типа обычного ефимка. Клеймо даты 1-го типа обычного ефимка.

Необходимо признаться, у нас в то время не возникло особых сомнений в подлинности этих ефимков В. Фукса, даже с учетом замеченных неясных моментов, тем более что им, вроде бы, сразу нашлось приемлемое объяснение. Наверняка в тот момент на нас влиял и авторитет И. Г. Спасского, который рассматривал эти ефимки в качестве бесспорно подлинных, включив их в каталог своей книги «Русские ефимки». Но после публикации К. М. Темираева, мы вынуждены были существенно скорректировать свой подход к ефимкам из собрания В. Фукса и предпринять попытку более тщательного изучения и осмысления этого вопроса.
На этот раз мы решили попытаться рассмотреть указанные нетипичные детали на клеймах ефимков из коллекции В. Фукса как возможные признаки их поддельности. С целью получения исходной информации для проведения последующего анализа, в первую очередь необходимо было определить частоту встречаемости этих признаков в собрании ефимков В.Фукса.
В результате изучения особенностей копеечных клейм 199 ефимков коллекции В. Фукса по весьма информативным фотографиям каталога аукциона «Sotheby's», нами был выявлен 51 ефимок (26%) с отличительным признаком в виде «пятиногого коня».
Для сравнительной оценки была предпринята попытка определить частоту встречаемости таких же копеечных клейм с «лишней» ногой у коня среди известных нам достоверно подлинных ефимков, совокупность которых составила «контрольную группу». Всего в нее вошли 282 ефимка - из них 220 ефимков из книги И. Г. Спасского «Талеры в русском денежном обращении 1654- 1659 годов», 39 ефимков из «Прибалтийского клада» и 23 кладовых ефимка, изображения которых нам были присланы различными нумизматами с просьбой оказания им помощи в определении подлинности монет.
При этом важно напомнить, что книга И. Г. Спасского «Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 годов» была издана в 1960 году, и в нее еще не были включены ефимки из коллекции В. Фукса. Последнее обстоятельство обеспечило «чистоту эксперимента». Качество приведенных в книге фотографий оказалось вполне приемлемым для осуществления поставленной цели.
Весьма неожиданно для нас, среди всех просмотренных ефимков «контрольной группы» выявлен только один экземпляр с таким явлением, как наличие дополнительной передней ноги у коня. Изображение этого ефимка (№ 875) присутствует в книге И. Г. Спасского «Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 годов» (рис. 100). Представлен этот ефимок (№ 101) и в книге И. Г. Спасского «Русские ефимки». Хранится он в Эрмитаже, но в двух указанных выше изданиях имеется существенное расхождение в отношении источника поступления в музейное собрание этого ефимка, что затрудняет его идентификацию. С учетом некоторых отличий этого копеечного надчекана от похожих копеечных клейм ефимков В. Фукса, мы полагаем, что наиболее вероятным объяснением своеобразия копеечного клейма у этого единичного ефимка, является двойной удар копеечного штемпеля при надчеканке. Именно двойной удар обычного штемпеля, а не результат серийного применения штемпеля с «пятиногим конем», как в случаях с ефимками В. Фукса. К тому же, надчекан даты у него вполне соответствует подлинному клейму 1-го типа.

Рис. 100. Ефимок из книги И. Г. Спасского «Талеры в русском денежном обращении1654-1659 годов».

Рис. 100. Ефимок из книги И. Г. Спасского «Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 годов».

Достаточно показательной оказалась ситуация и в отношении ефимков В. Фукса с клеймом даты, на котором имели место указанные выше отличия в цифрах «6» и «5». Среди 199 ефимков его коллекции, таких монет выявлено 29 (15%), тогда как в «контрольной группе» подобных клейм даты не обнаружено.
Полученные данные о частоте встречаемости ефимков с описанными признаками в коллекции В. Фукса и в «контрольной группе» подверглись математическому расчету достоверности результатов, в ходе которого установлена очень высокая достоверность (т.е. неслучайность) этих различий.
Итак, в коллекции В. Фукса из 199 ефимков нами выявлено 70 монет (в том числе 4 полуефимка) с одним или обоими отмеченными признаками, что составило 35%. Уточним - всего данных признаков было выявлено 80 (51 - на копеечных клеймах и 29 - на клеймах даты), но на 10 ефимках имело место их сочетание. Примечательно, что на стильной обложке каталога аукциона «Sotheby's», где на торги выставлялись ефимки В. Фукса, также отражен ефимок с «пятиногим конем» на копеечном клейме и с особой графикой цифр «6» и «5» на клейме даты (рис. 101).

Рис. 101. Каталог аукциона «Sotheby's».

Мы настойчиво пытались найти хоть какое-нибудь приемлемое, не обусловленное деятельностью фальсификаторов, объяснение такой высокой частоты встречаемости копеечных клейм с «пятиногим конем» и клейм даты с особой графикой цифр «6» и «5» среди ефимков собрания В. Фукса, при фактически полном отсутствии таковых у подлинных ефимков вне его коллекции. Однако никакой иной трактовки указанных особенностей клейм, кроме того, что они, вероятнее всего, являются свидетельством поддельности этих ефимков, нам найти не удалось. И в таком случае наши данные о 35% встречаемости ефимков в коллекции В. Фукса с указанными особенностями (рассматривая их как признаки поддельности клейм) вполне сопоставимы со сведениями К. М. Темираева о наличии 43% подделок в этом собрании. Причем, наши сведения получены более простым и, что важно, весьма наглядным способом.
Впрочем, не все так просто. В частности, нелегко объяснить тот факт, что вышеописанные необычные копеечные клейма на некоторых ефимках В. Фукса порой сочетаются с клеймами даты, визуально почти неотличимыми от подлинных. Например, на совместном аукционе НФ «Русское наследие» и АД «Александр» (№1, 2016 г.) был выставлен ефимок на редком итальянском талере из собрания В. Фукса, у которого копеечное клеймо с «пятиногим конем» сочетается с визуально почти безупречным клеймом даты 1-го типа (рис. 102).

Рис. 102. Ефимок из собрания В. Фукса. Копеечное клеймо с «пятиногим конем». Клеймо даты соответствует 1-му типу.

Безусловно, если опытным взглядом присмотреться к надчекану даты данного ефимка В. Фукса, то можно увидеть нехарактерное для подлинных монет чрезмерно правильное очертание его прямоугольника и слишком ровное поле самого клейма. Возможно, и единица в дате выглядит несколько шире, чем обычно. При этом остальные цифры даты смотрятся весьма убедительно.
Конечно же, так как копеечное клеймо этого ефимка имеет явное несоответствие с клеймами подлинных ефимков в виде наличия «пя- тиногого коня», то и сам ефимок должен рассматриваться в качестве, как минимум, весьма сомнительного, несмотря на наличие довольно добротно выполненного клейма даты. Но если предполагаемые фальсификаторы так качественно изготовили это клеймо даты, то почему они подобным образом не сделали и копеечное клеймо, не удосужившись на штемпеле убрать эту самую пресловутую дополнительную ногу у коня? Что это, леность, нерадивость, скудоумие? Или абсолютная уверенность в том, что покупатель-дилетант очередную, мягко выражаясь, сомнительную вещь купит и в таком виде? Вероятнее всего - последнее.
Далее, почему у самого В. Фукса не возникло сомнений по поводу того, что у многих ефимков его коллекции имеются явно нетипичные клейма, причем повторяющиеся в разных сочетаниях? А заметить это, особенно при возможности одновременного осмотра всей коллекции, было вполне реально.
Таким образом, при всем желании избежать неприятных выводов, способных еще больше дискредитировать тему ефимков в целом, мы вынуждены согласиться с мнением К. М. Темираева о том, что коллекция ефимков В. Фукса содержала большую долю подделок. Мы в этом вполне убедились. Предлагаем удостовериться в этом и нашим читателям, с учетом того, что указанные на клеймах признаки, использованные в ходе нашего исследования, являются весьма узнаваемыми и легко могут быть идентифицированы, а полученные нами результаты - перепроверены.
В данной теме есть и другие важные моменты. Например, обращает на себя внимание тот факт, что в коллекции В. Фукса основой 13 ефимков (6,5%) являются низкопробные левендаальдеры. При этом, 8 из них имеют упомянутые признаки в виде «пятиногого коня» на копеечном клейме или особой графики цифр «6» и «5» на клейме даты. В одном случае (рис. 103) имеет место сочетание этих признаков. То есть, все эти 8 ефимков на левендаальдерах, с учетом особенностей их клейм, по нашему мнению являются подделками.
Рисунок: file:///C:/Users/User/AppData/Local/Temp/msohtmlclip1/01/clip_image014.jpgРис. 103. Ефимок на левендаальдере из коллекции В. Фукса с «пятиногим конем» на копеечном клейме и с особой графикой цифр «6» и «5» на клейме даты.

Рисунок: file:///C:/Users/User/AppData/Local/Temp/msohtmlclip1/01/clip_image014.jpgРис. 103. Ефимок на левендаальдере из коллекции В. Фукса с «пятиногим конем» на копеечном клейме и с особой графикой цифр «6» и «5» на клейме даты.

Рис. 103. Ефимок на левендаальдере из коллекции В. Фукса с «пятиногим конем» на копеечном клейме и с особой графикой цифр «6» и «5» на клейме даты.

К подделкам, безусловно, следует отнести и 3 ефимка с левендаальдерами в основе, в подлинности которых после их продажи в составе коллекции В. Фукса на аукционе «Sotheby's», усомнился Р. Зандер (рис. 104).
Действительно, достаточно даже беглого взгляда на клейма даты данных ефимков, которые абсолютно не соответствуют ни одному из известных 3-х типов, чтобы стало понятно - они нанесены одним и тем же, но уже совершенно другим поддельным штемпелем.

Рисунок: file:///C:/Users/User/AppData/Local/Temp/msohtmlclip1/01/clip_image016.jpgРис. 104. Ефимки В. Фукса. Из каталога аукциона «Sotheby's (лоты 14,16, 27).

Рис. 104. Ефимки В. Фукса. Из каталога аукциона «Sotheby's (лоты 14,16, 27).

Таким образом, в коллекции В. Фукса, кроме других отмеченных выше негативных моментов, как минимум 11 из 13 ефимков, имеющих в основе левендаальдеры, являются подделками. Остальные два - тоже крайне сомнительны.
Интересно, что в ходе предпринятой нами попытки ознакомиться с подлинными ефимками, изготовленными из левендаальдеров, среди монет, представленных в книге И. Г. Спасского «Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 годов» (куда еще не вошли ефимки В. Фукса), а также среди других известных нам, безусловно подлинных ефимков (т.е. среди 282 ефимков вышеописанной «контрольной группы»), удалось выявить лишь один подобный ефимок.
Он представлен в указанной книге И. Г. Спасского (№ 787). В описании ефимка отмечено, что данный экземпляр находится на хранении в Эрмитаже, куда поступил в 1938 году в составе собрания монет известного ленинградского коллекционера А. М. Михайлова. Нам удалось получить в Отделе нумизматики Эрмитажа изображение этой монеты (рис. 105). Несмотря на довольно плохую прочеканку копеечного клейма, его подлинность с учетом провенанса, вроде бы не должна вызывать сомнения.

Рис. 105. Ефимок из коллекции А. М. Михайлова. Государственный Эрмитаж, Санкт-Петербург.

Удивительно, но кроме этого экземпляра, не только в упомянутой нашей «контрольной группе», но и в различных других источниках, включая ресурс интернета, подлинных ефимков с левендаальдерами в качестве основы нам обнаружить не удалось.
Приведенные выше данные весьма показательны. Во-первых, они свидетельствуют, что практически все ефимки в коллекции В. Фукса, имеющие в основе левендаальдеры, являются поддельными. Во-вто- рых - указывают на необходимость дальнейшего углубленного исследования этого вопроса и, возможно, переосмысления существующего мнения (видимо, обусловленного большим количеством подобных поддельных ефимков в коллекции В. Фукса, внесенных затем в каталог И. Г. Спасского), что попадание на монетный двор низкопробных левендаальдеров для превращения их в ефимки было явлением чуть ли не обыденным. Напротив, у нас в ходе изучения данного вопроса сложилось впечатление, что подобное если и происходило, то исключительно редко. И это вполне соотносится с существовавшим довольно серьезным контролем за содержанием чистого серебра в талерах на этапе их закупки заготовителями для государственной казны.
Важно поделиться также следующим наблюдением. В коллекции В. Фукса выявлено несколько ефимков с сохраненным выраженным рельефом основного рисунка талера на оборотной стороне места надчеканки клейм (рис. 98, 106). Уточним, в каталоге «Sotheby's» представлены только те стороны ефимков из коллекции В. Фукса, на которых нанесены надчеканы, поэтому их оборотные стороны стали нам доступными из иных источников (каталоги других аукционов, интернет). В частности, ефимок, представленный на рис. 106, нам удалось осмотреть визуально (в слабе «PCGS»). Примечательно, что выраженный рельеф оборотной стороны места надчеканов у ефимков, представленных на рис. 98 и 106, сочетается с наличием у них указанных выше необычных клейм (с «пятиногим конем» на копеечном клейме и особой графикой цифр «6» и «5» - на годовом).

Рис. 106. Ефимок из коллекции В. Фукса.
На оборотной стороне места надчеканки клейм хорошо сохранен рельеф рисунка талера. Копеечное клеймо с «пятиногим конем», клеймо даты с характерными особенностями у цифры «6» и второй цифры «5».

Интересно, что подобный, хорошо сохранившийся рисунок талера в месте оборотной проекции клейм для подлинных ефимков, не входящих в коллекцию В.Фукса, совершенно не характерен, за исключением редких случаев, указанных ранее в соответствующей главе при описании технологии клеймения ефимков (слабый удар штемпеля при надчеканке, высокий исходный рельеф рисунка талера). У основной массы подлинных ефимков рисунок на месте оборотной проекции клейм существенно смят как результат осуществления надчеканки на стальной наковальне. И это является очередным проявлением своеобразия ефимков из собрания В. Фукса. Отметим, что подобный эффект может свидетельствовать о применении не чеканки, а тиснения (давления), нередко используемого при изготовлении различных поддельных монет. Возможно, этот прием также применялся при изготовлении ряда поддельных ефимков В. Фукса.
Следует также обратить внимание на то обстоятельство, что среди ефимков из собрания В. Фукса довольно часто попадаются экземпляры со странной патиной - ровной, имеющей очень темный, почти черный цвет (рис. 95, 96, 97, 98). Вместе с тем, хорошо известно, что подобная патина на серебряных монетах зачастую носит искусственное происхождение, что и имеет место в данных случаях.
Итак, хотя в этой теме вроде бы все уже предельно ясно, тем не менее, с учетом ее важности и сложности, есть смысл лишний раз утвердиться в правомерности вывода о наличии существенного количества подделок среди ефимков В. Фукса. Поэтому, на примере наиболее часто встречающегося на копеечных клеймах ефимков В. Фукса колоритного признака в виде «пятиногого коня», попробуем окончательно убедиться, что он является свидетельством фальсификации, а не результатом какого-либо иного обстоятельства, например, технологической погрешности в процессе производства ефимков.
Вначале еще раз озадачимся вопросом - почему среди ефимков В. Фукса так часто встречаются экземпляры (каждый четвертый) с «пятиногим конем» на копеечном клейме при фактически полном отсутствии такого явления у подлинных ефимков вне его коллекции? Понятно, что это может быть свидетельством только одного - ефимки с этим признаком являются подделками. Но для большей убедительности хотелось бы найти дополнительные обоснования этого, что мы и попытаемся сделать.
Напомним очень значимый момент - в каталоге аукциона «Sotheby's», на котором продавалась коллекция ефимков В. Фукса, при описании 23 монет есть ссылки на то, что ранее они принадлежали Л. Содерману. Как уже указывалось, представляется весьма странным, что из 199 выставленных на продажу ефимков, есть ссылки на Л. Содермана только лишь в отношении 23 монет, тогда как по имеющимся сведениям В. Фуксом приобретено более сотни его ефимков. Впрочем, в свете рассматриваемого вопроса чрезвычайно важно другое - у 10 из этих 23 ефимков, которые, в соответствии с имевшейся информацией у организаторов аукциона, ранее принадлежали Л. Содерману, копеечное клеймо именно то, на котором у коня имеет место «лишняя» нога. (Примечательно, что у 2 из этих 10 ефимков копеечное клеймо с «пятиногим конем» сочетается с клеймом даты, имеющим описанные особенности цифр «6» и «5»). Все это дает основание считать полностью прослеженной некую связь между ефимками В. Фукса с «пятиногим конем» на копеечном клейме, Л. Содерманом и «Люботинским кладом».
Предпримем попытку выяснить - эта связь существовала на самом деле или она была сфабрикована наряду с поддельными ефимками с целью придания им лучшей ликвидности за счет созданного яркого провенанса? А для исключения всяких сомнений в отношении отсутствия подлинности у рассматриваемых ефимков В. Фукса, попробуем использовать следующий нестандартный прием. На этот раз будем искать не очередное подтверждение поддельности клейм с «пятиногим конем», а наоборот попытаемся найти сколько-нибудь возможное, иное, «некриминальное» объяснение причины большой частоты встречаемости копеечного клейма с указанным признаком среди этих ефимков. И если вдруг такая попытка окажется успешной, то факт отсутствия подлинности у этих ефимков В. Фукса может быть подвергнут сомнению. В противном случае данный вопрос можно будет считать окончательно закрытым.
Итак, гипотетически обилие копеечных клейм с «пятиногим конем» среди ефимков В. Фукса можно попробовать объяснить только тем, что ему большое количество монет с этим устойчивым признаком поступило через наследников Л. Содермана, ранее купившего их в виде «Люботинского клада», куда в свою очередь ефимки попали в составе одной партии монетного двора. При этом, в упомянутой гипотетической партии монетного двора каким-то образом должны были оказаться в очень большой концентрации ефимки с указанным копеечным клеймом (с «пятиногим конем»). Допустим, опять же теоретически, на монетном дворе это могло произойти при использовании в течение короткого периода для надчеканки только входящих в эту партию ефимков отдельного копеечного штемпеля с «пятиногим конем», получившего рассматриваемый признак в результате, например, двойного удара при переводе изображения с маточника на данный штемпель. И при всем этом, обязательно должно было состояться условие, чтобы ефимки с этим копеечным клеймом («пятиногим конем») совокупно попали только в «Люботинский клад» и никоим образом не вышли за пределы монетного двора другими путями и не рассеялись по свету. А затем из «Люботинского клада» эти ефимки должны были быть проданы именно Л. Содерману и, в конце концов, опять же в виде сохранившегося кладо- вого комплекса - оказаться у В. Фукса.
Если откровенно, то нам почему-то кажется, что далеко не каждому нашему читателю хватило терпения до конца мысленно пройти по вышеприведенной замысловатой цепочке с должным усердием и сделать свой вывод. В таком случае, предлагаем принять во внимание нашу интерпретацию данного фрагмента текста, в соответствии с которой приведенная череда умозрительно состоявшихся событий является надуманной, чрезвычайно причудливой и абсолютно невозможной в реальности. И это притом, что и сам факт существования «Люботинского клада» является весьма сомнительным, так как нет никаких объективных свидетельств его обнаружения. Наконец, все это четко коррелируется с главным обстоятельством - указанные копеечные клейма с «пятиногим конем» встречаются фактически только среди ефимков В. Фукса и явно отличаются от копеечных клейм подлинных ефимков, что следует расценивать как неоспоримый признак их поддельности. Так что, наша заключительная попытка реабилитировать в плане подлинности рассматриваемые ефимки В. Фукса с «пятиногим конем», оказалась в полной мере несостоявшейся.
Следовательно, теперь уже можно окончательно констатировать, что ефимки В. Фукса с «пятиногим конем» на копеечном клейме являются подделками. Этот вывод необходимо экстраполировать и на его ефимки с характерными особенностями цифр «6» и «5» на клейме даты. Нет оснований считать реальным и придуманный фальсификаторами мифический путь перемещения этих монет по схеме: Монетный двор - «Люботинский клад» - Л. Содерман - В. Фукс.
Сделаем еще одну попытку реабилитации, теперь уже самого В. Фукса как коллекционера. Казалось бы, нельзя исключить, что он мог сознательно, наряду с подлинными ефимками, покупать и попадавшиеся ему поддельные экземпляры с целью углубленного изучения особенностей их изготовления и создания своеобразной коллекции таких фальсификатов (подобная практика довольно распространена среди коллекционеров). Затем, по недоразумению, эти поддельные ефимки оказались на аукционе «Sotheby's» среди подлинных монет. Вроде бы все выглядит возможным. Однако тут стоит напомнить, что ранее с подачи самого В. Фукса все они в качестве подлинных попали в каталог ефимков И. Г. Спасского. Таким образом, и эта попытка реабилитации не удалась.
Впрочем, может быть уже пора отбросить излишнюю деликатность, которой мы по возможности старались придерживаться до сих пор и назвать вещи своими именами? Наверное, даже начинающий вдумчивый нумизмат, внимательно читая данную главу, уже давно рассмотрел во всем этом следующий, относительно незамысловатый сценарий. Так, сначала были сфальсифицированы десятки ефимков посредством надчеканки подлинных талеров ограниченным набором поддельных клейм, в том числе с «пятиногим конем» и с характерными цифрами «б» и «5». Затем, создав привлекательную легенду, информационно сымитировали «Люботинский клад», и воспользовавшись именем известного коллекционера Л. Содермана (якобы первым купившего этот клад), подделки целенаправленно продали азартному состоятельному коллекционеру ефимков В. Фуксу. Причем, создается впечатление, что вся эта масштабная затея с поддельными ефимками из мифического «Люботинского клада» была задумана и реализована, как в таких случаях говорится, под конкретного клиента, которым и стал доверчивый В. Фукс. Следует добавить, что город Люботин знаменит своими древними городищами и курганами, на которых, начиная с 20-х годов прошлого столетия, периодически работали многочисленные археологические экспедиции. Вероятно, именно данные сведения и навели на мысль в меру образованных фальшивомонетчиков создать легенду о «Люботинском кладе» с ефимками, используя название города в качестве своеобразного бренда.
Учитывая все вышеизложенное, становится совершенно ясно, что в отношении В. Фукса недобросовестными дилерами проведено планомерное насыщение его коллекции ефимков подделками. Произошло это в период между выходом двух основополагающих книг о ефимках И. Г. Спасского, так как в первой книге «Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 годов» (изданной в 1960 году), ефимков В. Фукса не было, а во второй - «Русские ефимки» (вышедшей в 1988 году) они появились. И, судя по всему, эта афера осуществлена в вольготные восьмидесятые годы.
И тут возникает очередной острый вопрос, от которого невозможно уклониться - как эти поддельные ефимки могли оказаться в каталоге И. Г. Спасского? И попытаться ответить на него можно только следующим образом. Являясь человеком высокой нравственности, И. Г. Спасский просто слишком доверчиво отнесся к ефимкам своего старого знакомого В. Фукса и к его легенде о «Люботинском кладе». К тому же, не секрет, что в те годы к иностранцам, особенно западным, у советских людей было чрезмерное доверие. Причем, нельзя не принять во внимание, что И. Г. Спасский эти ефимки, вероятнее всего, видел только на фотографиях, а информацию о «Люботинском кладе» он не имел возможности перепроверить.
Безусловно, в коллекции ефимков В. Фукса было много безупречных монет, происходящих из надежных источников и радующих их нынешних обладателей, а также высоко востребованных на нумизматическом рынке. Но нельзя не отметить, что с учетом приведенных здесь сведений, предыдущее пребывание ефимка в коллекции В. Фукса не является, как раньше считалось, абсолютной гарантией его подлинности.
Мы отдаем себе отчет в том, насколько представленная в данной главе информация может озадачить коллекционеров, владеющих ефимками из собрания В. Фукса, и до какого уровня она в очередной раз способна понизить доверие к ефимкам в целом. Но после длительных размышлений мы все-таки предприняли попытку, по возможности, взвешенно и беспристрастно коснуться этой темы. При этом, мы, безусловно, не являемся носителем абсолютной истины и ни в коем случае не пытаемся никому навязывать наши взгляды и транслировать свои сомнения. И уж тем более не хотим примеривать на себя мантию третейского судьи. Но приведенные выше многочисленные острые факты относительно ефимков коллекции В. Фукса существуют объективно, и их совокупность требует изучения и соответствующей трактовки, что мы, по мере сил, и попытались сделать.
Конечно же, мы затронули далеко не все аспекты данной темы. Наверняка имеются и другие характерные признаки поддельных клейм на ефимках В. Фукса, не отмеченные нами, и которые требуют своего целенаправленного изучения. Например, копеечное клеймо с «пятиногим конем» имеет варианты с незначительными отличиями между собой (в частности - формой плаща всадника), возможно, обусловленными правкой поддельного штемпеля. Поэтому будем считать, что мы в большей степени обозначили проблему, чем смогли ее разрешить.
И еще - даже если расценивать определенные ефимки из собрания В. Фукса поддельными, тем не менее, уже приобретя за прошедшее время своеобразный провенанс, они наверняка должны быть интересны многим коллекционерам в качестве яркого свидетельства интригующего нумизматического заблуждения, распространившегося и на некоторых известных нумизматов прошлого. И с такой точки зрения, да еще с учетом их относительной редкости, на наш взгляд, эти монеты вполне могут собой дополнить самую серьезную коллекцию ефимков. Может быть, здесь даже уместно провести некоторую аналогию, вспомнив ажиотаж вокруг легендарных антикварных подделок «Константиновского рубля» князя А. В. Трубецкого.
Таким образом, не вызывает сомнений тот очевидный факт, что коллекция ефимков В. Фукса является нумизматической загадкой мирового масштаба, суть которой отдельные нумизматы-любители пытаются постигнуть только в последнее время. К сожалению, профессиональными исследователями эта тема вообще обойдена. При этом в ней по-прежнему остается множество неразрешенных вопросов. Хочется надеяться, что с возможным появлением дополнительной информации, привлечением к этой теме новых, в том числе заинтересованных профессиональных исследователей, имеющих открытый доступ к музейным собраниям ефимков и архивным документам (например, к переписке И. Г. Спасского и В. Фукса), многолетний туман вокруг коллекции ефимков В. Фукса развеется окончательно. А до тех пор, по нашему мнению, каждый нумизмат, при желании приняв во внимание приведенную нами информацию, вправе определить для себя свое собственное отношение к этим монетам.
Ну и последнее - наверное, в заключение нельзя уклониться от прямой демонстрации нашего личного, принципиально изменившегося отношения к коллекции ефимков В. Фукса. На основании изучения 199 ефимков из коллекции В. Фукса, выставленных на аукционе «Sotheby's», мы считаем, что среди них, как минимум 73 экземпляра (37%), включая 3 ефимка на левендаальдерах с еще одним поддельным клеймом даты (рис. 104), являются фальсифицированными. Поэтому мы бы отнеслись к приобретению ефимков, бывших в собрании В. Фукса, очень осторожно и строго избирательно. И совершенно точно отказались бы рассматривать в качестве подлинных ефимки с «пятиногим конем» на копеечном клейме и с отмеченными особенностями цифры «6» и второй цифры «5» на клейме даты. Сюда мы отнесли бы и ефимки, бывшие в коллекции В. Фукса, имеющие в качестве основы левендаальдеры.
* * *
Нумизматов, особенно интересующихся темой ефимков, не может не интересовать вопрос - кем же на самом деле был господин В. Фукс? Истинным и искренним почитателем русской нумизматики, служившим ей верой и правдой, десятилетиями собирая по всему миру и изучая ефимки, или же излишне доверчивым и недостаточно квалифицированным собирателем, ставшим невольным инициатором масштабного нумизматического заблуждения, существенно ей навредившего?
А быть может, он был и тем и другим? Остается лишь надеяться, что беспристрастное время сможет ответить на эти вопросы. А сейчас, как нам представляется, несмотря на неоднозначность роли В. Фукса в русской нумизматике, в конце главы, посвященной ефимкам его собрания, будет вполне уместным явить облик этого человека отечественным нумизматам, так его имя наверняка знают все любители ефимков, а его образ большинству из них не знаком.
Вилли Фукс (1917-1994), коллекционер "ефимков с признаком"

Вилли Фукс (1917-1994), коллекционер "ефимков с признаком"

Глава из книги:
Пухов Е.В. "Монета "Ефимок с признаком" ". 2-е издание, переработанное и дополненное. С автографом автора!

[~DETAIL_TEXT] =>

Ефимок из коллекции В. Фукса.

Рис. 104. Ефимки В. Фукса. Из каталога аукциона «Sotheby's (лоты 14,16, 27).

[DETAIL_TEXT_TYPE] => html [~DETAIL_TEXT_TYPE] => html [PREVIEW_TEXT] =>

[~PREVIEW_TEXT] =>

После выхода первого издания нашей книги, мне неоднократно приходилось слышать упрек от нумизматов, что надо было включить в книгу какой-нибудь, хотя бы небольшой каталог по ефимкам с указанием цен на эти монеты. И я вынужден был снова и снова повторять, что данная задача практически невыполнима, так как каждый ефимок абсолютно уникален, а значит, в принципе, для составления каталога нужно отдельно описать все известные ефимки с предоставлением их индивидуальной оценки, что неосуществимо. Но периодически задумываясь над этим вопросом, я постепенно проникся пониманием, что нумизматы, особенно начинающие, конечно же, остро нуждаются, по меньшей мере, в ориентировочном представлении о формировании рыночной стоимости ефимков. Однако, ни обобщающего каталога с ценами, ни даже элементарного ценника для ефимков на текущий момент не существует. Поэтому было принято решение попытаться разработать простой ценник на ефимки, с помощью которого можно было бы проводить экспресс оценку этих монет.
Предлагаемый ценник базируется на результатах многолетнего мониторинга цены ефимков на отечественных и зарубежных нумизматических аукционах, анализе итогов известных нам частных сделок по ефимкам, сведениях, полученных в ходе многочисленных обсуждений данного вопроса с коллегами.
При разработке структуры ценника на ефимки было решено за основу принять качество надчеканов, что является приоритетом для российских нумизматов. А так как одинаковое качество обоих надчеканов (копеечного и даты) наблюдается редко, для унификации процесса определения цены ефимков ведущая роль отведена копеечному клейму, как наиболее значимому атрибуту этих монет. Рассматривался копеечный надчекан 1-го типа, встречающийся на абсолютном большинстве ефимков. Качество этих надчеканов было подразделено на четыре, издавна привычных для отечественной нумизматики критерия - плохое, удовлетворительное, хорошее и отличное.
Учитывая наличие у ефимков большого разнообразия исходных талеров, все они были разделены на четыре условные группы: часто встречающиеся талеры (Испанские Нидерланды, Нидерландская Республика, Саксония), нечастые талеры (Немецкие княжества, Тироль, простые талеры вольных имперских городов и т.п.), редкие талеры (Италия, Польша, скандинавские государства и др.) и чрезвычайно редкие талеры (разных стран в зависимости от их значимости и тиражей). При распределении талеров по указанным группам, учитывалась информация в отношении их редкости из каталога талеров Д. Давенпорта (J. S. Davenport) «Standard Price Guide to World Crowns & Talers 1484-1968».
Приведенное распределение талеров по группам, позволяющее определять примерную стоимость ефимков, намеренно упрощено. Но это дает возможность, обратившись в случае необходимости к соответствующей нумизматической литературе и каталогам, данную цель достичь любому, даже слабо ориентирующемуся в теме талеров, нумизмату.
Предложенные цены на ефимки указаны применительно к их базовым талерам, имеющим состояние VF-XF (по шкале Шелдона), так как именно подобное качество исходных талеров наиболее часто встречается у ефимков, что объясняется проводившейся закупкой этих монет для последующего превращения в ефимки непосредственно из обращения.
С учетом того, что основой ефимков являются западноевропейские талеры, цены на которые преимущественно формируются на европейском нумизматическом рынке, и которые во многом влияют на стоимость ефимков, цены в разработанной таблице-ценнике приводятся в евро.
Предпринятая попытка создания ценника на ефимки является первым подобным опытом в нумизматической литературе и это исключает возможность сравнения представленных интегральных цен с таковыми в других источниках. Вместе с тем, проведенное контрольное сопоставление цены ряда ефимков, проданных на различных торговых площадках, с их же стоимостью, определенной по данному ценнику, показало достаточно высокое ценовое соответствие.
Что касается ефимков, имеющих в основе редкие талеры, особенно в сочетании с хорошим качеством клейм, то их цена зависит от многих дополнительных, в том числе субъективных факторов, и определяется индивидуально, что в таблице отражено литерой «И».
Вне зависимости от частоты встречаемости исходных талеров, строго индивидуальной оценки требуют ефимки, имеющие очень редкий 2-й тип копеечного надчекана. Тип надчекана даты на цену ефимка не влияет, в отличие от его качества, наличие которого незначительно повышает стоимость монеты. Состояние исходных талеров также оказывает влияние на коллекционную стоимость ефимков. Наличие у ефимков надежного достоверного провенанса является дополнительным фактором, существенно повышающим их цену.
Хочется надеяться, что предложенный универсальный и весьма простой в применении ценник на ефимки, основанный на комплексном подходе к определению их стоимости, поможет нумизматам, обратившим свое внимание на тему ефимков, с учетом представленных дополнительных комментариев и пояснений, лучше ориентироваться в сложном рынке этих монет. При этом нужно принять во внимание, что цены на ефимки представлены на момент издания настоящей книги, и они, естественно, в абсолютном значении могут изменяться в дальнейшем в соответствии с колебаниями данного волатильного сегмента нумизматического рынка. Вместе с тем, соотношение представленных цен является довольно стабильным показателем.

Таблица-ценник на ефимки:

Глава из книги:

Пухов Е.В. "Монета "Ефимок с признаком" ". 2-е издание, переработанное и дополненное. С автографом автора!

[~DETAIL_TEXT] =>

Глава из книги:

Пухов Е.В. "Монета "Ефимок с признаком" ". 2-е издание, переработанное и дополненное. С автографом автора!

[DETAIL_TEXT_TYPE] => html [~DETAIL_TEXT_TYPE] => html [PREVIEW_TEXT] =>

[~PREVIEW_TEXT] =>

Талеры, появившиеся в Европе на рубеже XV и XVI веков, на территорию Русского государства в массовом порядке стали ввозиться иностранными купцами во второй половине XVI века. В России, из-за отсутствия своего серебра, эти крупные и высокопробные серебряные монеты использовались в качестве сырья для производства находившихся в обращении мелких серебряных монет весьма скудной русской монетной системы, в которой наряду с полушкой и деньгой, основным номиналом была копейка.
Царь Алексей Михайлович в 1649 году ввел монопольное право государства на закупку серебра. Западные купцы не могли рассчитываться за русские товары привезенными талерами. Торговые операции им разрешалось осуществлять только за русские деньги. Для этого приезжие негоцианты обязаны были обменивать талеры у уполномоченных представителей государства на российские серебряные монеты по установленной цене - 50 копеек за один полноценный талер. С учетом содержания в талерах чистого серебра, цена на них была заниженной, что фактически являлось таможенной пошлиной. Данная обменная цена талеров и определяла их рыночную стоимость. А на монетном дворе из одного талера выделывали 64 серебряные копейки, обеспечивая существенную прибыль казне.
Свободное обращение талеров в стране было запрещено. Вместе с тем, какая-то часть талеров использовалась в ювелирном деле, для убранства дворцов, храмов. Что-то шло на государственные нужды - расходы на посольства, выплату жалования иностранным специалистам, в том числе военным. Какое-то количество талеров, несмотря на запреты, оседало у населения. Такое довольно распространенное участие талеров в экономической жизни Русского государства стало одним из побудительных мотивов денежной реформы Алексея Михайловича 1654 года.
Но более острую необходимость проведения этой реформы определяла сложившаяся на тот период внешнеполитическая обстановка. В 1654 году Россия начала войну с Речью Посполитой (Конфедерация Королевства Польского и Великого княжества Литовского), поддержав восстание запорожского казачества под предводительством гетмана Богдана Хмельницкого (1595-1657) против этнического и религиозного гнета польской шляхты. Стремление защитить родственный единоверный народ было основной видимой причиной объявления Россией войны. Вместе с тем, расчетливо используя текущую ситуацию, Россия повела войну с Речью Посполитой также за возвращение русских земель, захваченных Польшей в Смутное время, и в целом - за контроль над территориями современных Украины и Белоруссии, которые в то время значились как «Малая Русь» и «Белая Русь». (В дальнейшем мы традиционно будем применять не исторические, а современные названия этих территорий).
Для материального обеспечения объединенных русских войск (включая выплату жалования стрельцам войска московского и казакам гетмана Хмельницкого), ведущих на территории Украины победоносную военную компанию, требовались серьезные финансовые ресурсы. Деньги нужны были и на содержание русских воинских формирований, осуществлявших успешные военные действия против польско-литовских войск в Белоруссии.
Однако использование в этих целях обращавшихся в Русском государстве мелких серебряных монет, оказалось весьма затруднительным из-за их низкой платежеспособности. Кроме того, навязывание чуждых для этих мест российских денег могло быть расценено как ущемление местного населения. А этого допустить было нельзя, тем более, что если жители присоединенных территорий Украины уже стали законными подданными русского царя, то на вновь обретенных землях Белоруссии они таковыми еще не являлись.
Необходимо было создать новое, современное, понятное населению этих территорий финансовое средство, к тому же пригодное для проведения крупных денежно-расчетных операций. Наконец, деньги, на которые войска могли бы у местных закупать провиант и все необходимое, должны были гармонично вписаться в сложившуюся и существующую здесь веками систему денежного обращения и быть приемлемыми для проведения разменных операций с использованием ходивших на этих землях мелких европейских монет.
Именно эту миссию и предполагалось возложить на впервые вышедший из небытия исключительно счетного понятия уже реальный серебряный рубль, имеющий вес и содержание серебра давно обращавшегося на этих территориях талера. Рубль в цене был принудительно приравнен к 100 копейкам.
Первый российский рубль (рис. 2):
Пухов Е.В. "История ефимков".

имел все необходимые для монеты атрибуты в виде довольно реалистичного изображения скачущего на коне Государя, герба с двуглавым орлом, обозначения номинала (рубль), даты славянскими буквами. В круговой легенде, гласившей: - «Божиею милостию Великий Государь, Царь и Великий князь Алексей Михайлович всея Великая и Малыя России», содержался особо актуальный на тот момент политический посыл монарха своим новым подданным о том, что его власть распространяется и на Украину.
Вместе с введением серебряного рубля, реформой предусматривался выпуск серебряного полуполтинника, а также медных монет - полтины, полуполтины, алтынника и гривенника. Существующую серебряную копейку оставили в обращении, но ее чеканку почти полностью прекратили.
Но, как уже отмечалось, реальность была таковой, что в тот период в России, не имевшей собственного серебра, чеканились только мелкие серебряные монеты, в качестве сырья для которых использовались привозные европейские талеры. Технология изготовления русских монет была предельно простой. Талеры переплавлялись в высокопробные серебряные слитки, из которых вытягивалась серебряная проволока. С соблюдением утвержденной весовой нормы, проволока разрезалась на фрагменты, подвергавшиеся небольшому расплющиванию. Из этих обрезков с использованием штемпелей вручную чеканились серебряные монеты-чешуйки (полушка, деньга, копейка). Учитывая, что количественно абсолютно преобладающим номиналом этого производства были копейки, в дальнейшем, с целью оптимизации изложения материала, будем ссылаться на них.
До задуманной денежной реформы крупные монеты в государстве ранее никогда не чеканились. Согласно же планам реформы, в срочном порядке необходимо было изготовить большой объем новых денежных средств, включая большую серебряную монету достоинством рубль, что требовало применения совершенно иных технологий и соответствующего оснащения монетного двора.
Всего планировалось выпустить сотни тысяч рублей путем перечеканки созданного запаса талеров (893 620 шт.), предварительно уничтожив на них изображение. Но, как испокон веков и случается на Руси, все получилось далеко не так, как предполагалось. Существующий Московский денежный двор, расположенный в Кремле, был абсолютно не приспособлен для этих целей. На нем традиционно вручную чеканили серебряные копейки. Поэтому для реализации намеченных планов на бывшем подворье купцов Английской торговой компании (в Белом городе) пришлось заново создавать Новый Московский Английский денежный двор, который был пущен в июне 1654 г.
Для чеканки рублей в крайней спешке изготовили громоздкие и малопроизводительные молотовые станы с деревянным каркасом, на которых чеканка осуществлялась подъемным молотом посредством силы падающей тяжести. Молотовые снаряды, наряду с ненадежной работой, быстро разрушали трудоемкие в изготовлении штемпели, притом, что резать и править их в Москве мог только один резчик.
На тот момент от подобных примитивных устройств передовые в монетном деле страны Европы отказались уже более ста лет назад, заменив их вальцевальными станками. Впрочем, в ряде других европейских стран молотовые снаряды использовались еще долгое время (рис. 3):
Пухов Е.В. "История ефимков".

Всего с использованием молотовых станов кое-как удалось изготовить около 5-6 тысяч рублей, из которых до нашего времени дошло всего несколько десятков экземпляров. Они отличаются очень плохим качеством, имея множество различных дефектов - выраженные не- прочеканы, отпечатки всевозможных повреждений штемпелей, другие технологические изъяны.
Все это, причем, еще в большей степени относилось и к медным полтинам, что обусловлено меньшей пластичностью этого металла. Поэтому до нас дошло только полтора десятка полтин.
Успешнее обстояло дело с выпуском серебряных полуполтинников. Для упрощения и ускорения их производства был выбран максимально простой способ, почти не требовавший никакого оборудования. Талер рубился на четыре части и каждая из них надчеканивалась особыми клеймами. Именно поэтому полуполтинников было изготовлено значительно больше других номиналов, что и обуславливает их относительно частую встречаемость.
Чеканка более мелких медных номиналов (полуполтинника, гривенника и алтынника) с применением механизма с подъемным молотом вообще оказалась нерентабельной. Удалось изготовить лишь небольшое количество медных алтынников, да и то потому, что для этого вновь перешли на традиционную проволочную технологию с ручной чеканкой.
В конечном итоге всю эту сложную затею с введением новых денежных средств довольно быстро пришлось оставить. Монеты, уже изготовленные и отправленные в войска для выплаты жалования, возвращались обратно. Военные от таких некачественных монет, да еще по принудительному курсу 100 копеек за 1 рубль, отказывались, мотивируя тем, что местное население такие деньги не принимает.
Таким образом, попытка провести реформу, включая введение серебряного рубля талерного типа, и тем самым приблизить отсталую российскую денежную систему к европейской, где уже с конца XV века свободно пересекая пограничные межи обращались крупные серебряные монеты (сначала гульдинеры, затем разнообразные талеры), завершилась полным провалом. И произошло это из-за непродуманности самой реформы, в ходе которой по принудительному курсу бессистемно вводились не только серебряные, но и медные монеты. Другой составляющей неудачи нововведения оказалась техническая отсталость монетного двора.
Но крупная серебряная монета России по-прежнему была необходима. Требовалось создать что-то вроде русской монеты специального назначения с целью содержания войск, находившихся за пределами старых границ. На Украине эти деньги нужны были не только на выплату жалования за военную службу как таковую, но и для оплаты «хрупкой лояльности» воинских формирований местного казачества, поддержавших вхождение Украины в состав России.
И тут, учитывая предшествующий печальный опыт неудачного введения рубля и с истинно русской смекалкой, был придуман простой, но эффективный и весьма малозатратный способ создания русских монет талерного типа в виде выпуска ефимков. Действительно, за
чем было производить или закупать оборудование, организовывать сложное производство, обучать персонал, если можно было решить проблему быстро и без лишней мороки, надчеканив уже готовые иноземные талеры русскими клеймами, привлекая для этого, хотя и не шибко квалифицированную, но дешевую рабочую силу при наличии неограниченного людского ресурса. Ну а сколько было бы потрачено дополнительного времени, если бы не пошли по такому простому пути, с учетом известных особенностей российского менталитета, трудно себе даже представить.
Конечно же, надчеканка монет не была чисто русским изобретением. Она проводилась с разными целями во многих государствах, начиная еще с античных времен. Но что впечатляет в данной российской версии, так это дерзость мысли, рационализм действий и масштаб акции, которые позволили посредством несложной надчеканки в короткие сроки превратить около миллиона разнообразных иностранных талеров в унифицированные русские ефимки.
Для реализации этой отчаянной задумки, теперь уже на Старом Московском денежном дворе, началось изготовление ефимков из талеров почти неизрасходованного запаса в ходе неудавшейся попытки производства рублей, а также новой закупки 1655 года. На величавые лики и гордые профили европейских правителей, красующихся на талерах, на изысканные гербы их владений, посредством ручной чеканки стали варварски наносить, в общем-то, довольно незамысловатые надчеканы - круглый копеечный и прямоугольный даты. Как кто-то образно выразился на просторах интернета - поле монетного кружка стало местом столкновения двух культур. Причем и здесь не особо себя утруждали. Для нанесения на талеры копеечного клейма были изготовлены штемпели, переведенные с одного, уже существующего и работающего маточника, предназначенного для чеканки обычной московской серебряной копейки. А. С. Мельникова в своей книге «Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого» приводит прорисовку оттиска такого штемпеля (рис. 4):
Пухов Е.В. "История ефимков".

Впрочем, здесь мы вынуждены несколько усложнить изложение материала и предоставить следующую информацию:
Всегда считалось, что копеечные надчеканы на ефимках имеют только один тип, так как в процессе их производства талеры клеймились штемпелями, переведенными с одного общего маточника. Однако, как выяснилось в последнее время, существуют ефимки и с другим типом копеечного надчекана, которому ниже будет посвящена отдельная глава. Этот неизвестный ранее тип копеечного надчекана (изображение ефимка с ним размещено на обложке данной книги) имеет выраженное отличие от представленного на рис. 1 стандартного (основного) типа копеечного надчекана. Но так как он наносился только в процессе вспомогательной надчеканки и встречается очень редко, мы пока не будем настойчиво уводить читателя от общепринятого положения классиков научной нумизматики, согласно которому у ефимков имеется единственный тип копеечного надчекана (по факту - основной). Вместе с тем проинформировать читателя о существовании и другого типа копеечного надчекана в начале книги крайне необходимо. А чтобы далее в тексте было понятно, какой конкретно тип копеечного надчекана имеется ввиду, мы так и будет их именовать - основной или 1-й тип и вновь выявленный - 2-й тип. В тех случаях, когда во избежание избыточных уточнений не будет указан тип копеечного надчекана, то «по умолчанию» будет подразумеваться 1-й (основной тип).
Итак, в итоге указанной довольно несложной, как в организационном, так и в техническом плане операции по изготовлению ефимков, надчеканенные талеры из иностранной монеты тут же переходили в разряд легальной российской монеты специального назначения для обращения за пределами старых границ на вновь присоединенных территориях Украины и Белоруссии. Ефимки, хотя и не сразу, но вполне успешно вписались в денежный оборот этих регионов. Местное население со временем все охотнее принимало ефимки у служивого люда объединенных русских войск в качестве оплаты за товары и услуги, но строго по рыночной котировке обращавшихся там талеров. Ефимки стали рассматриваться как средства накопления и сбережения ценностей, о чем свидетельствуют их частые находки в кладах. Они нередко фигурировали во всевозможных криминальных эпизодах (мошенничество, кражи, грабежи). Все это указывает на то, что местные жители стали воспринимать ефимки наравне с привычными для себя западноевропейскими талерами, а именно эту цель и преследовали инициаторы их выпуска. Только они не учли одно, причем вполне прогнозируемое обстоятельство - указная стоимость ефимков в 64 копейки, населением этих территорий будет просто проигнорирована.
Ефимки оказались российским денежным средством, пригодным как для внутреннего (на вновь присоединенных территориях), так и для внешнего обращения, поскольку имея в основе европейские талеры, они обладали (в соответствии с современной терминологией) свойствами конвертированной валюты. Поэтому, с территорий Украины и Белоруссии ефимки свободно стали перемещаться в Польшу, Литву и в другие страны и регионы. Например, известны клады с ефимками, обнаруженные в Венгрии, Дании, Нидерландах.
Похоже, Европа толком и опомниться не успела, как столкнулась с присутствием этих монет на своих территориях. И вполне можно себе представить, что утонченный европейский вкус вряд ли мог не содрогнуться от такого варварского обращения со своими монетами, обезображенными грубыми надчеканами, к тому же зачастую имеющими выраженную деформацию, а то и уродливые трещины. Но, не обладая возможностью повлиять на ситуацию, особенно с учетом продемонстрированной Россией своей мощи на европейских театрах военных действий, Европа, судя по всему, особо и не стремилась реагировать на эти «не совсем корректные» и, уж точно, далеко не цивилизованные действия российских властей. А может быть, Европа всего этого просто не заметила, так как на фоне колоссального количества обращавшихся там талеров, доля монет с русскими надчеканами оказалась не столь существенной. Но можно с уверенностью предположить, что наличие на талерах этих, как минимум странных по европейским меркам надчеканов, не делало эти монеты объектом предпочтения для населения европейских стран при осуществлении расчетов в ходе товарно-денежных операций.
Ефимков понадобилось относительно много - по некоторым данным их было изготовлено до миллиона экземпляров. Их производство интенсивно осуществлялось в 1655 году, возможно, и в начале следующего года (с использованием штемпелей даты 1655 года), но не дольше, так как ефимки на талерах с собственной более поздней датой чеканки в нумизматической литературе не описаны. Однако уже в 1659 году ефимки были отозваны. Одной из основных причин относительно быстрого отказа от ефимков было противоречие, заложенное еще на стадии принятия решения об их выпуске. Как уже указывалось ранее, рыночная стоимость талеров, сформированная их закупочной ценой в государственную казну, составляла 50 копеек. Но инициаторы введения ефимков наделили их объявленной стоимостью в 64 копейки в соответствии с количеством серебряных копеек, изготавливаемых из одного талера. И в войска, находившиеся на территории Украины и Белоруссии, в качестве жалованья ефимки посылались именно из этого расчета. Несмотря на то, что это было значительно ниже установленной стоимости, оцененных в 100 копеек серебряных рублей неудавшегося выпуска 1654 года, данная оценка также существенно превышала рыночную цену талеров, составляющих основу ефимков. Поэтому вполне оправданно местное население, для которого надчеканы на талерах не имели никакой материальной ценности, у служивого люда принимало ефимки из расчета 50 копеек.
Довольно быстро это несоответствие стало очевидным, и перед отзывом ефимков из обращения в войска они стали выдаваться казной из расчета 50 копеек. Таким образом, экономическая целесообразность данной затеи не оправдалась, определенные политические цели с участием ефимков были достигнуты, и они были отозваны.
Находившиеся в обращении ефимки, полагаясь на смиренность своих подданных, власти пытались изъять посредством их выкупа за уже введенные для внутреннего обращения и успевшие обесцениться медные копейки. Наверное, среди населения, проживавшего на западных территориях в пределах старых границ Русского государства, куда, кстати, ефимков проникало совсем немного (что отражено их редким присутствием в местных кладах), можно было попытаться активизировать этот процесс принудительными мерами. Но менее покорные жители вновь присоединенных территорий Украины и Белоруссии, отлично понимая несправедливость этих намерений новых властей и наученные горьким опытом постоянных войн, ефимки по привычке активно припрятывали вместе с другими талерами, что и является причиной довольно частых их совместных находок в составе кладов на этих землях.
Не изъятые и не попавшие в клады ефимки, растворившись в огромной массе разнообразных европейских монет, еще долгие годы продолжали блуждать по просторам Европы, участвуя там в денежном обращении в качестве обычных талеров. Некоторые из них неизведанными путями возвращались в Россию, свидетельством чего является чрезвычайно интересный рубль Петра I, перечеканенный из ефимка в 1704 году (рис. 5):
Пухов Е.В. "История ефимков".

Судя по всему, российские собиратели монет стали серьезно интересоваться ефимками в третьей четверти XVIII века, что подтверждается документами того времени о факте изготовления на монетном дворе официальных новоделов ефимков по заказам коллекционеров.
Системное изучение ефимков началось уже в следующем веке. Ученый-геодезист и страстный нумизмат, генерал Ф. Ф. Шуберт (1789- 1865), в издании «Описание русских монет и медалей» (1843) привел сводный список 56 ефимков из своей коллекции. Русский историк А. А. Куник (1814-1899), являясь старшим хранителем Императорского Эрмитажа, членом Археологической комиссии, понимая историческую значимость ефимков, покупал их на свои деньги для нумизматической коллекции музея. Начало научного исследования ефимков было положено видным ученым-нумизматом А. К. Марковым (1848-1920). Именно благодаря его авторитету и настойчивости, в 1899 году Эрмитажу удалось приобрести в полном составе уникальный клад Киево-Печер- ской лавры, содержащий много ефимков. Его последователь Н. П. Бауер (1888-1942) стал автором первого каталога ефимков Эрмитажа. Но ведущая роль в изучении ефимков принадлежит талантливому ученому-нумизмату И. Г. Спасскому. Им опубликованы чрезвычайно важные книги, посвященные этим монетам. Вершиной научно-исследовательской работы в этой сфере стала его книга-каталог «Русские ефимки» (1988), получившая мировое признание.
Несколько удивляет отсутствие информации по ефимкам в популярных коммерческих каталогах прошлых лет, таких как «Практическое руководство для собирателей монет» (В. И. Петров, 1900) и «Старинные ценные русские монеты» (И. В. Любомудров, 1901). Только в каталоге И. В. Мигунова «Редкие русские монеты» (1915) приведено очень неудачное рисованное изображение ефимка с указанием ориентировочной цены - от 3 до 5 рублей. Представляется, что все это может быть расценено как свидетельство низкого внимания к ефимкам в то время. Да и в СССР всплеск интереса к ефимкам произошел только после выхода в 1960 году книги И. Г. Спасского «Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 годов».
Вероятно, нужно признать, что и в наше время ефимки многими нумизматами воспринимаются с некоторой отстраненностью, а нередко и с явным отторжением. Причин этому много и они индивидуальны. Но несомненно, что основными из них является недостаточная осведомленность в этой сфере в сочетании с частично оправданными опасениями в отношении существования большого числа подделок ефимков. Вместе с тем, эта тема была и остается крайне интересной для стойких почитателей ефимков. Возможно, данное издание будет способствовать увеличению их числа.

Глава из книги:
Пухов Е.В. "Монета "Ефимок с признаком" ". 2-е издание, переработанное и дополненное. С автографом автора!

[~DETAIL_TEXT] =>

[DETAIL_TEXT_TYPE] => html [~DETAIL_TEXT_TYPE] => html [PREVIEW_TEXT] =>

[~PREVIEW_TEXT] =>

Среди столбцов архива Оружейной палаты (РГАДА, ф. 396) сохранилось дело, красноречиво свидетельствующее о трудностях, возникших на первом этапе проведения в жизнь монетной реформы царя Алексея Михайловича. Как известно, начало ее сводилось к попытке включить в русскую денежную систему прежде небывалые крупные монеты — рубли и полтинники, чеканившиеся, соответственно, на целых и разрубленных на четыре части талерах, а также медные, величиной с талер, полтины, и небольшие, битые на плющевых обрезках проволоки, медные же алтыны, которые, как впрочем и серебряные монеты новой чеканки, должны были обращаться по принудительному курсу (1).
Для выпуска этих монет в Москве был вновь обустроен Английский денежный двор, начавший работу летом 1654 г., как раз в то время, когда русские войска, успешно действуя в Литве, под началом самого царя приступили к осаде Смоленска. Остро нуждаясь в средствах ведения войны, царь слал в Москву гонцов с требованиями отправить к нему боевые припасы, золотые для жалования войску и денежную казну, включавшую в себя и нововыпущенные монеты. Между тем в июле 1654 г. в Москве вспыхивает эпидемия моровой язвы. Под предлогом традиционного «троицкого объезда» царица с детьми покидает столицу, с ними, по указу царя, едет и патриарх Никон. Власть в городе возлагается на боярина кн. М. П. Пронского, которому указано окружить Москву «крепкими заставы» и, чтобы остановить распространение болезни, никого не выпускать за городскую черту. К этому времени, то есть к концу июля — августу 1654 г. и относятся документы интересующего нас архивного дела.
Ею открывает грамота, от имени царицы и царевича Алексея отправленная кн. М. П. Пронскому со стана в с. Братошине (2) 30 июля. В ней говорится о необходимости задержки отправления из Москвы аготовленной до морового поветрия казны и перемещении ее «тихим обычаем» из Кремля в расположенный у окраины города Новоспасский монастырь, а также, что немаловажно нумизмату, о прекращении выпуска на Денежном и Английском дворах «денег и яфимков» (3) .Однако вскоре обстоятельства заставляют переменить решение. августа из того же Братошина с дьяком Яковом Казариновым в Москву отправляется еще одна грамота, предписывающая кн. М. П. Пронскому «выбрав дворянина добра, денги золотые и серебреные золоченые и денежную и яфимочную казну и четвертки и медные полтинники и алтынники и пушечные и приступных промыслов всякие запасы послать к государю под Смоленеск тотчас..., а на Денежном и на Аглинском дворех денги и яфимки и четвертины и медные полтинники и алтынники по государеву указу велено делать наспех и посылать к нему, государю, под Смоленеск». В Новоспасский монастырь теперь приказывалось направлять «денги, которые учнут свозить к Москве из городов» (4). Вдогонку, на следующий день в Москву была отправлена еще одна грамота с требованием уточнить, сколько денег и боевых припасов приготовлено к отправке царю (5).
Несколько дней спустя из Москвы пришла отписка кн. М. П. Пронского, содержание которой настолько интересно, что считаю нужным привести ее текст полностью (6):
«Список.
Государыне царице и великой княгине Марье Ильиничне и государю благоверному царевичю и великому князю Алексею Алексееви-чю холопы ваши Мишка Пронской с товарыщи челом бьют. Августа, государи, в 9 день в вашей государеве грамоте писано к нам, холопем вашим, велено отписать к вам, государям, точас, сколко денег золотых и серебреных золоченых и денежной и яфимочной казны и четверток и медных полтинников и пушечных и для приступных промыслов всяких запасов к великому государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всея Великие и Малые Росии самодержцу под Смоленск мы, холопи ваши, отпустили, и в котором числе, и с кем имяны, и в Спаской монастырь на Новое сколко какие казны с Москвы отвезено, и ис которых приказов и из городов в тот же монастырь что денег привезено, и сколко ис которого города, и ис какова сбору денег привезено, и в Спаском монастыре и в Спаской слободе на люди какова упадка нет ли? И по вашему государеву указу сколко каких пушечных и для приступных промыслов всяких запасов ис Пушкарского приказу порознь ко государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всея Великие и Малые Росии самодержцу под Смоленеск мы, холопи ваши, и которого числа и с кем имянем отпустили, и тому вам, государем, послали роспись с сею отпискою. А преже, государи, сего числа отпустить было нельзя за подводами, что подвод в зборе не было, а ныне, государи, многие запасы отпущены на прибавочных подводах великого государя святейшего Никона патриарха Московского и всея Русии, которые присланы августа в 7-м да в 8-м числех. А на Денежном, государи, дворе июля с 20-го числа августа по 10 день зделано десять тысеч рублев, да дватцать три тысячи денег золотых, что дать вашего государева жалованья ратным людям за их службы, да на Англинском, государи, дворе зделано две тысячи четыреста шестьдесят яфимков рублевых, сто пятдесят две тысечи пятсот дватцать две четвертки яфимочных серебреных, против денег тритцети осми тысеч ста тритцети рублев с полтиною, да полтинников медных три тысечи девятьсот девяносто один полтинник, против денег тысеча девятисот девяности пяти рублев с полтиною, и всего, государи, с Аглинского двора яфимков рублевых и четверток серебряных и медных полтинников против сорока двух тысяч пятисот осмидесяти шти рублев, и обоево з Денежного и с Aглинского двора, оприч денег золотых, на пятдесят на две тысечи на пятсот на восмьдесят на шесть рублев. А болши, государи, того денежные и яфимочные казны и серебреных золоченых денег по се число зделать было никоторыми мерами немочно, потому что посещением Божиим мастеровым людям учинился упадок немалой, а иные многие лежат болны, а которые мастеровые, неболшие люди, по се число здоровы, те и зделали. И ко государю за тем по се число та казна не отпущена, да иные ваши государевы дела за тем стали ж. А по вашему государеву указу тою денежную и яфимочную казну ко государю царю и великому князю Алексею Михаловичю всея Великие и Малыя Росии самодержцу мы, холопи ваши, отпустим августа с 12-го числа. А в Спаском, государи, монастыре и Спаской слободе по се число, дай Богу, здорово, а вашие государевы казны с Москвы и ис приказов и из городов в Спаской монастырь ничего не отвезено, потому что из городов к Москве вашие государевы казны, как ваш государев указ учал о том бысть, в привозе не бывало. А с Москвы ис приказов вашу государеву денежную казну по вашему государеву указу велено отпускать ко государю царю и великому князю Алексею Михайловичю всея Великие и Малые Росии самодержцу под Смоленск. (7)
В конце второй декады августа государева казна прибыла в Трои- це-Сергиев монастырь, где находились патриарх и царевич Алексей (8). Казну сопровождали «приказа Большого Дворца подьячий Иван Лихвинцов, да гостиные сотни Трофим Степанов, да целовалники Офонка Клементьев с товарыщи». В качестве «провожатых» с ними ехали «московские стрелцы Ларка Евтивьев с товарыщи, пять человек». Немедленно были составлены имеющиеся в деле проезжие грамоты, адресованные не только всем должностным лицам в городах и селах по пути дальнейшего следования казны, но даже «ямщиком, а где ямов нет, всем людем безомены, чей хто ни будь», в которых требовалось едущих «с тою нашею денежною и яфимочною казною пропускать везде без задержанья, и подводы и провожатых от города до города велеть давать им немотчав»; ямщикам же предписывалось давать «подводы с телеги за готовыми проводники везде, не здержав ни часу без прогонов» (9). Примечательно, что казну везли не по Смоленской дороге, по которой двигалось пополнение войскам, а через Дмитров, Волоколамск, Вязьму и Дорогобуж.
В заключение, несколько слов о значении приведенных здесь сведений. Они опровергают выдвинутое К. В. Базилевичем мнение о том, что в связи с пуском нового Английского двора чеканка мелких серебряных монет на старом Денежном дворе была прекращена (10). Они дают основание предположить, что выпуск медных алтынов, начатый в июне, в середине лета 1654 г. был приостановлен и возобновился не ранее осени того года, когда мор в Москве начал стихать. Но, пожалуй, главный итог состоит в том, что с учетом цифр, приведенных К. В. Базилевичем (11), теперь известны более конкретные данные об объемах эмиссии крупных серебряных и медных монет Алексея Михайловича, хотя они и остаются неполными. Несмотря на то, что еще 12 июня кн. М. П. Пронский доносил царю, что по указу от 7 июня «деньги серебряные ефимки и четвертаки и медные алтынники» чеканятся «наспех, днем и ночью» (12), интенсивность выпуска этих монет с 1 по 20 июля вряд ли могла быть большей, чем до и после этого периода. А если учесть, что до октября 1654 г. мор в Москве все еще усиливался, то можно уверенно предположить, что с августа выпуск новых монет сильно сократился, если не прекратился совсем. Остается добавить, что к концу года, когда нежелание населения принять новоявленные рубли, полтины и четвертины, пущенные в обращение по сильно завышенному курсу, стало очевидным, правительству пришлось спешно сокращать бюджетный дефицит выпуском контрамаркированых талеров, огромный запас которых, приготовленный еще до войны с Речью Посполитой для передела в русскую монету, был почти не использован.

1. Подробнее о реформе Алексея Михайловича см.: Мельникова Л. С. Русские монеты от Ивана Грозного до Петра Первого. М„ 1989. С. 196-206, 212-216; Спасский И. Г. Русские ефимки. Новосибирск, 1988. С. 17—22; Базилевич К. В. Денежная реформа Алексея Михайловича и восстание в Москве в 1662 г. М.; Л., 1936.
2. Ныне с. Братовщина Пушкинского района Московской области.
3. РГАДА. Ф. 396. Oп. 1. Д. 5334. Л. 1-2.
4. Там же. Л. 3-6 об.
5. Там же. Л. 7-8
6. В отличие от других, начерно написанных документов дела, отписка М. П Пронского сохранилась в списке, выполненном четким, исключающим разночтения почерком.
7. РГАДА. Ф. 396. Оп. I. Д. 5334. Л. 13-14
8. Царица с дочерьми к этому времени выехала в Калязин, и переписка, при несомненном участии патриарха, продолжалась уже от имени царевича.
9. РГАДА. Ф. 396. Оп. I. Д. 5334. Л. 9-12.
10. Базилевич К. В. Указ. соч. С. 19-20
11. По его сведениям до 1 июля было отчеканено 2 065 рублевых ефимков, 151 030 серебряных четвертков, 71 804 медных алтынников. Базилевич К. В. Указ. соч. С. 19
12. РГАДА. Ф. 210. Оп. 14. Стб. 157. Л. 71. Цит. по кн.: Мельникова А. С. Указ. соч. С. 200

Смотрите также:
Спасский И. Г. "Талеры в русском денежном обращении 1654-1659 г.г. Сводный каталог ефимков". Издательство Государственного Эрмитажа, Ленинград, 1960 г.

[~DETAIL_TEXT] =>

[DETAIL_TEXT_TYPE] => html [~DETAIL_TEXT_TYPE] => html [PREVIEW_TEXT] =>

[~PREVIEW_TEXT] =>

На главную страницу Библиотеки

Маркетъ-плейсъ СМ:

Монеты царской (императорской) России до 1917 Монеты РСФСР, СССР 1918-1991, Новой России с 1992 Медали, награды до 1917, знаки, жетоны России Подарочные и коллекционные наборы Боны России 1769-2023 Антиквариат Литература по коллекционированию. Книги и каталоги Аксессуары для хранения и работы с коллекцией

Нумизматический клуб "Старая Монета" - победитель в номинации "За продвижение нумизматики в сети интернет".

Сайт "Старая Монета" - знак высокой степени вовлеченности и лояльности пользователей по данным Яндекса